не только двор,
Но и вся деревня наша
Подчиняется ему.
Лес, река, за речкой пашня,
Луг и всё, что на лугу.
И дорога, и тропинка,
И овраг, и старый пруд.
Ох, и весела картинка
Светофорная вокруг!
Синий, жёлтый и зелёный!
Красный не найти в ней цвет!
Он для лета – запрещённый.
Нет для лета слова «нет»!
Сеять слово
Высокие созвездия светил, пpонзающие темное пpостpанство, любви моей пpиносят постоянство
боpьбе моей – полет победных кpыл.
Любовь Якушева
(1947—1984)
У жизни школа непростая —
Не за пятёрки, а за честь.
Для жизни верное – «не знаю».
И тех «не знаю» в ней – не счесть.
Но чтобы выучить уроки,
Спускаюсь трудностями вниз.
И день не зря был сдан, коль строки
Как зёрна пали в чистый лист.
«Уж коль не суждено – не будет!..»
Уж коль не суждено – не будет!
И благо, и печаль – в судьбе.
И в жизни встреченные люди —
Веленьем посланы тебе.
Как плод, заложенный природой,
Свой срок имеет, вкус и цвет,
Так и в тебе любые всходы
Предрешены, и дан им – век.
О, если б не судьба, чья сила
Твои свободы на земле
Небесным знанием хранила,
Чем был бы здесь ты, человек?
Где Высшей волей создавалось
Благое тело для души,
Там следом и передавалась
С судьбою связанная жизнь!
«И не было иной печали…»
И не было иной печали
Чем та знакомая, что мне
Своей представилась вначале,
Как выбранный удачно цвет.
Она ничем не выделялась,
Ложилась сдержанно и в тон.
А за окном листва плескалась,
Ночной июль был за окном.
Была луна, луна в полнеба,
И запах донника с полей,
Ещё… печаль была, и где-то
Был я, соединённый с ней.
Молчала музыка. Неслышно,
Нескрипкой нескрипач играл.
В траве раздавленная вишня
Пьянила. Я ж не замечал,
Как утро вытирает тени,
Как ночь бледнеет. Вместе с ней
По облакам, как по ступеням,
Я шёл с печалию своей.
Мы поднимались так всё выше,
Откуда – круглая земля.
И я почувствовал, как лишней
Мне стала спутница моя.
«Полна деревня тишиною…»
Полна деревня тишиною,
Покоем незвуков полна.
Особым – повечерним боем
Течёт по улице волна.
Сливаясь с ароматом пряных,
Июльски переспелых трав,
Волна без всякого изъяна