он поставил чайник и направился в ванную. Теплая вода зашумела в раковине; яркий свет отразился в белых кафельных плитках – казалось, этот уголок не подвластен силам природы, и поэтому здесь царит одно-единственное время года, названия которому никто не удосужился придумать…
Обходя лужи, ставшие видимыми в рассветном полумраке, Андрей добрался до гаража. Пока он возился с замком, холодные капли противно падали на лицо и волосы, и это раздражало; он даже подумал, что, наверное, весь день сложится неудачно, но изменить уже было ничего нельзя – раз день начался, он должен быть прожит, так или иначе.
Выезжая из гаража, он привычно взглянул на часы. Восемь. Все, как всегда. Андрей зачем-то каждый день приезжал на полчаса раньше остальных. Он и сам не мог объяснить этого, так как не разрабатывал никаких стратегических планов, не составлял отчетов и бизнес-планов, требующих тишины и сосредоточенности. Его миссия заключалась в том, чтоб количество мешков в накладной соответствовало реально полученному на складе, чтоб машины грузились вовремя, но, тем не менее, он очень любил сидеть за столом, глядя на сонный телефон, и ждать, когда тот оживет, внося своим звонком ежедневный, маленький смысл жизни. Потом, вечером при желании можно анализировать, являлось ли то, чем он занимался сегодня, этим самым «смыслом жизни», нужны ли ему очередные несколько сотен долларов и стоят ли они такого громкого и красивого названия.
…Вечером… До вечера еще надо дожить, – с этой мыслью Андрей привычно опустился на стул и уставился на телефон, бессмысленно гадая, зачем на кнопки наносят еще и буквы, если, кроме цифр, все равно никто ничем не пользуется…
Буквы вместе с цифрами поплыли, сливаясь в едкую, режущую глаза дымку, стелющуюся над рекой. На мосту, словно порубежный камень, стоял подбитый БТР. Мимо него, с той стороны, откуда стелился туман, брели люди, катя перед собой тележки, укутанные пестрыми, такими несовместимыми с войной, тряпками. Сойдя с моста, люди ступают на изуродованный асфальт набережной, но на их лицах не видится облегчения. Они знают, что завтра война может следом за ними проделать тот же маршрут и тоже оказаться на этом берегу. А навстречу тонкой цепочке беженцев медленно движутся два грузовика с молчаливыми людьми в камуфляже. Андрей снова вспомнил ощущение высоты Камазовской кабины, и эти печально склоненные головы, проплывающие внизу…
Резкая телефонная трель ворвалась в мысли. Он вскинул голову, схватил трубку и чуть не отчеканил: – Майор Сорокин слушает! Но вовремя опомнился, молча поднеся трубку к уху.
– У вас мешки есть? – спросил мужской голос.
– Какие? – Андрей с трудом выполз из едкого тумана.
– Под муку. Нам надо тысяч тридцать.
– Есть, – Андрей осознал наконец, где находится и чем должен заниматься, – три девяносто. Производитель Краснодар.
– Хорошая цена. Это из Павловска звонят. Завтра