женщина?!
VII
В начале июля ночи белые, мягкие, тёплые. Как чудесно в такую ночь бродить вдвоём с человеком, который тебе ближе и дороже всех! Но как же тоскливо и тяжко, если этот человек не с тобою, не рядом, и вовсе не потому, что он где-то далеко или занят неотложными делами! Нет, он совсем близко, но сам, по своему непонятному хотению, не желает этой близости!
Ангелина долго и бесцельно бродит одна. Её не радует ни нежная прозрачная ночь, ни бестолковое радостное птичье пение, ни рождение нового дня. Что ей тёплая ночь, если любимый холоден, что ей птичье пение, если любимый молчалив, что ей светлый день, если любимый мрачен!
За неделю до этого Ангелина, устав от неопределённости, понимая, что ожидать от Романа каких-либо действий глупо, решилась сама всё расставить на свои места. Она, наивная, полагала, что, открывшись поэту в своих чувствах первой, снимет с него обузу условностей, которую он взвалил на себя, и он, увидев всю глубину и жар её любви, страстно раскроет свои объятия! Это решение ей казалось таким простым и очевидным, что она только недоумевала, почему же не пришла к нему раньше!
Бедная Ангелина, бедная девочка, как же мне жалко её! Чего только она не услышала от Романа! Она узнала так много интересной информации и о своём детском возрасте, так склонном к мимолётным влюблённостям, и о годах поэта, близящихся к финишу, и о приличиях, имеющих хождения в человеческом обществе! Она с ужасом, проникающим в каждую клеточку её сильного, жаждущего ласки и тепла тела, осознала, что не быть им вместе, не позволит поэт этого себе! Только что-то невероятное, что-то сумасшедшее сможет изменить устои Романа!
Дни и ночи сплелись для Ангелины в непонятный сюрреалистический клубок. Она бродила у речки, просиживала часами на хребте каменного мамонта, ожидая чуда и веря, что оно произойдёт. Но капли дней падали в океан вечности, и ничего не менялось. А Роман стал угрюмым, рассеянным, запирался в своей комнате, и что он там делал, Ангелина не ведала, лишь изредка до неё доносились не то хрипы, не то стенания. Она знала, что он любит её ещё страстнее, чем прежде, но признаться в этом не посмеет, даже если будет лежать на смертном одре! Ангелина за эти дни изменилась, она повзрослела, словно каждый прожитый день был для неё годом.
Солнце больно ткнуло своим слепящим перстом в глаза Ангелине, и она вдруг чётко поняла, что ей нужно делать.
Осторожно прикрыв за собою входную дверь, девушка вошла в свою комнату. Она быстро, рывками, скинула с себя всю одежду и посмотрела в зеркало:
– Я хороша! Я просто божественна! Если и это его не убедит, то я жить больше не буду!
Да, она была божественна! Я не смогу, хоть пожелай этого больше жизни, описать красоту её небольшой, но изящной груди, соблазнительную округлость бёдер, благоухающую чашу живота и нежный тёмно-русый шёлк, обрамляющий низ его!
– Я пойду к нему, я околдую его рассудок своими ласками, и он не устоит, он упадёт в мои объятия!
Ангелина решительно распахнула дверь и шагнула