осенних холодов.
Холсты ж – устало безответны,
В холстах нет вызревших тонов.
Нет, лето, ты не для искусства,
Нюансы сглажены тобой.
Быть может, оттого безвкусны —
Зелёный, жёлтый, голубой.
И только утром, утром ранним
В опроверженье этих строк
Неведеньем полутональным
Буднёт пастушечий рожок.
И, вздрогнув, летние атланты
Изменят на мгновенье строй —
Среднеиюльские константы:
Зелёный, жёлтый, голубой…
«Стихи не стареют, как люди…»
Стихи не стареют, как люди.
Для них по-иному идут
«Что было», «что есть» и «что будет».
Не властен над строфами суд.
Стихи по-другому в ответе
За судьбы ранимого мира.
Быть может, поэтому дети
Читают Гомера с Шекспиром.
Быть может, поэты отсюда
Дерзки так, пред смертью – беспечны,
Что знают заведомо: будут
Их строки не временны – вечны!
К чему же тогда пересуды?
Стихи ж не стареют, как люди.
Для них эта жизнь что минута,
Для них ещё только всё будет!..
«Поэт не ставит смертью точку…»
Поэт не ставит смертью точку…
Есть продолжение – стихи.
Неважно, вместе ль, в одиночку
Пройдут свой долгий путь они.
И кто-то не рождённый ныне,
Достигнув лет, когда душа,
Взалкав, текущее отринет
И, недоверие разжав,
Откроет книгу, снова книгу,
Быть может, чьи-нибудь стихи.
И время, стрелки вместе сдвинув
Всем противленьям вопреки,
Позволит состояться встрече,
Позволит прозвучать строке
Устами жизни человечьей,
А не какой-нибудь – извне!
Так было! Было, есть и будет
С тем, что родится от корней.
Я знаю – будущее будят
«Дела давно минувших дней».
Грядущему в наш мир герою
Шлю вдохновенные слова:
Сегодня я засеял поле,
Чтоб завтра ты – испёк хлеба…
Арго и Лунтеррида
Фрагмент поэмы…
Она в своих тяжёлых водах
Хранила тайную мечту —
Понравиться. Её природа,
Испить желая красоту,
Томилась – разум был сильнее:
Отдаться страсти не могла
И медленно в забытом теле
Стареющая кровь текла.
Но женская природа била
Исподтишка – тогда она,
Внимания ища, к мужчинам
Себя склоняла, как могла.
И те её не заставляли
Себя подолгу в этом ждать,
Ее намеки принимали,
Давая всячески понять…
Ей нравилось. Ну, кто ж откажет
В стяжании подобных чувств
Себе? Желанью ж не прикажешь,
Запрет искусствам –