сила с этой иконы сошла, и меня, словно мать родная обняла… Почувствовала – под защитой я, под крылом её.
А ещё Галя моя придумала такую полуигру: на футболке со стороны спины распечатала эмблему нашего бардовского проекта «Наш Остров», а с другой стороны стала вывязывать узелки-обереги.
– Узелков этих должна быть тысяча, не меньше, – сказала она мне по телефону, – И вывязать их должны все твои друзья, кто желает тебе здоровья.
– Да, как же это возможно? Тысяча?! – удивлялась я.
А Галя в апреле поехала в Усть-Каменогорск, и оттуда – к нам, в Алма-Ату. Привезла эту футболку, на которой уже было вывязано больше половины узелков.
– Это твои друзья из Усть-Каменогорска постарались! – сказала Галя, протягивая мягкую, пышущую энергией здоровья драгоценную одёжку, – Представляешь, сколько людей хотят, чтобы ты выздоровела!
Это был тот переломный период, когда я уже, казалось, не смогу больше принять процедуры химии. Тогда оставалась ещё одна – шестая. Но уже на четвёртой химии, прямо во время вливания, меня начало тошнить и полоскать. Это вытерпеть уже было невыносимо. Организм бунтовал, отторгал то, что называлось спасением. «Какое же это спасение», – думала я, – «если я могу просто этого не выдержать?». Температура, печёночная боль, отторжение всего, даже воды, невозможность шевелиться, открывать глаза, и тем более думать…
«Если я буду овощем – я не хочу так жить», – истерила я в минуты просветления. – «Я не могу видеть, как мучается Серёжка, как мучаются мои дети, которые не знают – чем мне помочь…» – выла я то ли луне, то ли Богу, когда оставалась одна.
Спасение пришло, как насильное, навязанное втягивание меня в жизнь. Позвонил друг из Питера – Слава Коваль. Сказал, что проездом на Байконур будет у нас, и что было бы здорово организовать ему концерт.
Как объяснить человеку на другом конце провода, что я – это уже не я, и пообещала перезвонить…
У меня всё бунтовало внутри – неужели не найдётся больше никого, кто мог бы провести этот концерт? Обзвонила нескольких человек – отказались.
– Ну, ты же знаешь, что аренда высокая, билетами мы не отобьём…
Или отказ звучал так:
– Ой, что ты, его ведь в нашем регионе не знают. Нужна хорошая рекламная компания, а откуда средства – он ведь сам не будет вкладываться…
На риски подобного рода шли только мы с Серёжкой.
– Вот ненормальные! – слышалось от друзей, которые всё-таки покупали билеты, чтобы хоть чем-то помочь нам, вкладывающимся в гастролёров по полной.
В нашем мире взаимодействия между людьми держатся исключительно на обмене. Мы обмениваемся взглядами, адресами, делами, энергией и деньгами. Мы меняем внешнее вместо того, чтобы менять внутреннее отношение к предметам, вещам и тем же деньгам. Кабала внешней зависимости определяет степень наших взаимодействий. Вот бы наоборот: человек жил, чтобы находить свои внутренние