скрывали нижнюю часть лица. «Физиономии у сиятельных особ – копии одной маски, только раскрашены по-разному», – подумал Эреб. Ральмонд прошел к столу. Снял шляпу.
– Вина? – спросил Эреб.
Гость кивнул. Принесли бокал. Сер, не снимая перчатки, опустил палец прямо в вино. Потом стряхнул с перчатки капли, осмотрел ее, видимо удовлетворившись результатом, сел и отпил глоток. Эреб внутренне усмехнулся, привычки членов совета ему были хорошо знакомы, но пользы это не приносило. Маски, а за ними кто? «Говорильня» не могла заменить короля, или как там его еще можно назвать! Конечно, со временем, но сейчас… Князьков больше интересовала междоусобица, личное обогащение, нежели проблемы государства. Эреб вздохнул. Гость молчал, иногда отпивая вино.
– Господин Силио и господин Марио, достопочтенные представители сиятельной Абары! – промурлыкал голос.
Толкаясь и не переставая ворчать, по лестнице протиснулись двое упитанных господ. На коротышках были надеты бархатные камзолы одинакового покроя, но разного цвета: у Силио – желтого, у Марио – темно-бардового. Оба носили береты и туфли с золотыми пряжками соответствующих цветов. Вторым отличием (кроме цветов одежды) у достопочтенных господ, бесспорно, служили носы… У Силио он, скорее, напоминал переросший ноздреватый овощ, у Марио – орлиный клюв. Этим двоим принадлежала практически вся Абара, включая землепашество. Огни района Енсон, где жили возделывавшие обширные пригородные поля, светились далеко за прогретыми теплом земли житницами. Они давали столько продуктов, что хватало всему королевству. Енсон и все связанное с переработкой плодов земли полностью или на паях принадлежало господину Силио. В сиятельной столице, бесспорно, главенствовал Марио. Власть этой пары не особенно афишировалась, но была вполне реальна. Официально раскинувшаяся у подножия холма, на склоне амфитеатра спускавшегося к морю Абара являлась вольным городом и имела герб с изображением воина, в одной руке державшего меч, в другой пучок травы. Где-то в неведомых глубинах, породивших этот мир, существовало довольно точное выражение, определяющее положение вещей в столице: «власть принадлежит мафии». За кажущейся фиглярской внешностью, клоунадой Силио и Марио скрывалась твердая воля и железная хватка.
Эреб взглянул на город, освещенные причалы, бухту. Ее образовали два мыса, выступавшие далеко в море. На левом, на самой оконечности высился неправильный шестиугольник замка Хур. Он словно светился изнутри и был хорошо виден, словно маяк, надежно прикрывая Абару с моря. Как только построили крепость, желающие разграбить город перевелись, стражи, которых никто не видел, словно читали мысли разбойников и сжигали корабли. Лишь однажды, разделившись на десятки мелких групп, корсары проникли в город… Но на месте, где они соединились, об этом напоминает лишь остекленевший базальт, и ничего не растет. Даже дикие кошки обходят этот квартал. Интересно, что никто из жителей не ступал внутрь замка Хур. Лишь говорили, будто