струящегося в воздухе. Ей даже не нужно было смотреть, чтобы знать, как заволновалось агрессивное черное облако на горизонте, как оно начало приближаться…
Определенно, боевые единицы не понимали смысла заключенного в диалоге. То, что их в действительности тревожило, это…
Ада мягко накрыла рот капитана ладонью.
«Тише, – подумала она как можно отчетливее. – Им не нравится ритм вашей речи…»
«Если мы сейчас прервем связь, команда встанет на уши», – ясно услышала она в своей голове.
«Если мы сейчас прервем связь, эти точно сорвутся с катушек, – качнула головой Ада. – Позвольте, я попробую успокоить их вкупе с командой?»
Капитан медленно кивнул, подавляя желание не дать ей отстраниться.
– Пусти меня в эфир, Косаточка, – мурлыкнула писательница. «Пустить в эфир выполнено», – отпечатала машина на передней панели.
Ада выдохнула, прислушалась к жужжанию встревоженного «роя», и медленно запела, тщательно выбирая подходящие интонации:
– Был озабочен очень
Воздушный наш народ.
К ним не вернулся ночью
С заданья самолет.
Радисты скребли в эфире,
Волну найдя едва,
И вот без пяти четыре Услышали слова:
«Ну, дела! Ночь была!
Мы с делами расквитались сполна!
Мы ушли, ковыляя во мгле,
Мы к родной подлетаем земле.
Вся команда цела,
И машина пришла
На честном слове и на одном крыле…»
Боевые единицы защитной системы начали странно вилять в воздухе. Ада готова была поклясться, что те пританцовывают. Ей даже стало немного лестно… так или иначе, цели она достигла: преследователи унялись и заметно подотстали.
Команда же отозвалась гробовым молчанием. Их недоумение было так очевидно, что казалось, его можно пощупать. Однако Второй не просто так попал в старпомы в Сто пятнадцатой. Он достаточно быстро оценил ситуацию и ответил сатирическим памфлетом про то, что, мол, на каждый сбитый женщиной самолет противника приходится три сбитых ею же самолета союзников. Его правильный словно поставленный голос с красивыми модуляциями совершенно заворожил машины, которые, как оказалось, падки на искусство…
Глаза писательницы вспыхнули. В ней проснулся дух соперничества.
– Я этот небесный квадрат не покину!
Мне цифры сейчас не важны –
Сегодня мой друг защищает мне спину,
А значит, и шансы равны!
И я попрошу Бога, Духа и Сына,
Чтоб выполнил волю мою:
Пусть вечно мой друг защищает мне спину,
Как в этом воздушном бою!
– может, не так гладко, но зато с большим чувством отозвалась она.
Второй сходу ввернул памфлет о превратностях женской дружбы. Благо специфическое прошлое старпома позволило ему приобрести значительный литературный багаж. И капитан, ощутив заметный укол ревности, понял, что эти двое нашли друг друга и могут продолжать так до бесконечности.
Хотя