и хотя деревья уже облетели было много разноцветной травы и небо то и дело чистилось от бледных моросящих тучек и начинало светиться голубизной и солнцем.
Хорошо, что она сегодня рано освободилась, хорошо, что встретила на рынке Олега Ивановича, и он согласился довести в деревню её покупки. А главное приятно, что, Саша вчера пришёл из школы с большим своим рюкзаком гружёным по всему её списку.
Большой стал, помощник. И теперь Лида шла легко, в старом её рюкзаке с мохрящимися лямками только-то и лежали, что сладости, свежие библиотечные книжки, да всякие мелочи по хозяйству. Да, полегче стало.
А помнится раньше, да в прошлом ещё году таскала она этот рюкзак, набитый до краёв едой, кряхтя и потея, отдыхая после каждого поля и с трудом преодолевая последний подъём на пригорок.
Отправить Сашке смс, чтобы встретили?
Она стала, переполняясь нежностью, думать о сыне. Не мало пришлось перетерпеть с ним. Делал больно не раз. Ещё в позапрошлом году устроил ей эдакий шипящий скандал в магазине из-за безобразных, непрактичных дорогих ботинок, которые очень захотелось.
Но эти «выкидоны», как говорила мама, компенсировались его домовитой мужской заботливостью, подчёркнуто грубоватым, но частым «мам, что помочь?», и бесценными для обоих поздновечерними разговорами.
С его отцом большая любовь была. Может только у неё, но всё равно такая, что на двоих хватало.
Уехала она тогда из Козловки. Окончила школу и уехала, боясь задержаться хоть на день или оглянуться. Шла, помнится, рядом с отцом, несшим чемодан, и хлюпала носом, старалась думать, как советовал отец, «о перспективах», интересном и новом, а в глаза лезли берёзы и краснеющая земляника.
В дорожный. Смешно. Анатолий. Он любил, чтобы его так называли, и она называла. Хотя имя казалось ей дурацким, противоречивым, начиналось с отрицания и вызывало устойчивую ассоциацию с анатомией, снятием шкуры и расчленённкой….
Он и сам был какой-то словно без кожи, болезненно раздражительный.. почему был – есть. А всё же хорошо, что она думает «был». Значит, улеглось всё-таки. Ушло.
И имя стало равнодушно-безразличным.
Сашка вот к нему ездит. «Копейку» свою развалюху подарил. Толку от неё не много. Сначала в документы пришлось уйму денег грохнуть, потом в ремонт. В грязи она вязнет, на подъёме буксует и позапрошлую зиму по тракторному накату только ездила, и опять встала насмерть. Зато Сашка ремонтом заинтересовался и водить научился, и целую зиму возил её на рынок и может поэтому только Данила родился крепким здоровым и спокойным.
Анатолий. Она вечно дразнила его, балуясь с его именем То-ли. А так старалась обратиться как-то безымянно.
Когда она стала хотеть, просить, требовать второго ребёнка, сметая все его нелепые доводы про отсутствие места в общежитии, маленькой зарплате, идеях бизнеса…, тогда то, что замалчивалось ради поддержания шаткой молодой семьи, порой из-за усталости и страха, всё