с одним человеком.
– Понимаю. Хочешь уволиться? – Гадес взглядом буравил фигуру девушки, ища первые приметы будущего материнства. Если только она не сделает аборт.
– Нет… Вы не понимаете… – Лучистые небесно-голубые глаза с мольбой смотрели на хозяина бара.
– Не понимаю чего?
– Отец ребёнка – вы.
Сначала подумал, что не расслышал. Но когда смысл сказанного наконец-то дошёл до него, громко рассмеялся, ладонью вытирая выступающие слёзы. Ай да лиса! Ай да бестия! Какова, а?
– Малышка, я никак не могу быть отцом твоего ребёнка. Я стерилен.
Шок, непонимание отразились на юном личике Про. Переигрывала. Ой как переигрывала. Другой бы поверил.
«Из неё получится замечательная актриса». Кривая усмешка исказила красиво очерченный рот.
– Но как же… Ведь кроме вас… Никого…
– Значит был кто-то ещё. Но ты это забыла.
Гадесу стало жаль девушку. Что бы там не кричал внутренний голос, но не мог он поверить, что она опустится до такой низости! Разум нашёптывал, что это игра, в которой ему отведена самая плохая роль: стать богатым папочкой для не рождённого малыша. Ещё и шантажировать начнёт. Так и так, изнасиловал, ребёнка заделал, а теперь на попятную пошёл.
Разум буйствовал, а сердце молчало. Сердце знало, что девушка попала в беду. Это как же надо было вляпаться так, чтобы попасть в лапы гипнотизёра или мага, или кого там ещё. Да любого, кто умеет стирать память о своём присутствии.
– Подойди ко мне.
И Про подошла. Не смела ослушаться, когда он говорил таким таким тоном. Тихий полу-шёпот, полу-приказ. Аристократические пальцы мёртвой хваткой сцепились вокруг затылка. Горящий взгляд устремился внутрь неё. Тёплая волна энергии влилась и наполнила силой.
Он смотрел и искал. И не находил. Ни одного намёка на то, что кто-то проникал в мысли девушки и подвергал её гипнозу. Единственное, что было, так это следы его недавнего пребывания, месяц назад, когда он своей силой и мощью чуть не превратил девушку в амёбу.
«Так не бывает. Я стерилен».
И правда, столько лет пытался с той, кто подарила цепь, и ничего. Были и другие женщины. Но и они остались бесплодными. Мёртвое семя Гадеса не приживалось в живом теле и лоне. Только одна могла стать носительницей ребёнка некроманта. Но она предпочла сделать аборт, навсегда ввергнув душу мужчины в вечную тьму. Прозерпина ушла от него к другому.
Но как же тогда это юное создание смогло назло всем законам, божественным и природным, сохранить и дать жизнь его семени? Хитрая уловка человеческой дочери с целью заполучить его, Гадеса, в свои маленькие ручонки и подчинить себе, как цепного пса, лишь изредка отпуская погулять на волю?
От горестных мыслей заломило виски. Всё равно докопается до правды.
Раскалённая лава обрушилась на девушку, ища, выискивая, сметая. И снова крики боли раздирали её горло.