много такого, что совершенно перевернуло мои представления о мире. Меня не занимали, даже почему-то совершенно не смущали его незаконные сделки и серые схемы; но сам метод работы, технология принятия решений не давали покоя – как бы я ни старалась не обращать внимания на все эти предсказания, знаки и странных «специалистов» в его окружении.
Однажды я полетела в Сибирь к родителям. Он спросил, когда вернусь. Обратный билет был у меня на руках, в нем значилось, что в столицу я прилечу через два дня. Мой байкер спокойно и уверенно сказал, что через два дня я не вернусь – меня задержит плохая новость. Я только похихикала: «Опять своих теток слушаешь?» Но, пока летела, в Сибири умерла моя бабушка, и я осталась на похороны.
Об этом разговоре я поначалу забыла. Но через четыре дня он позвонил, спросил, когда я прилечу. Я уже поменяла билет и вылететь собиралась утром. Он ответил, что будет ждать меня в Домодедово через три дня, и повесил трубку. Ночью у меня вдруг поднялась температура и держалась двое суток. Только через три дня на подгибающихся от слабости ногах я шла по Домодедово и думала, что мне надо бежать… от него – и как можно дальше.
Иногда он бросал и другие пророческие фразы. Например: «Ты будешь жить долго. Придет время – и я буду сидеть подле тебя».
Постоянное напряжение, в котором я жила, наконец сильно меня измотало. Начались сердцебиения, я очень похудела и почти перестала спать. Иногда звонила ему и просила приехать, просто чтобы наконец заснуть. Если его не было рядом – уснуть не получалось. Мы с легкостью обменивались словами «люблю тебя», но все яснее я понимала: это что угодно, только не любовь. Правда, он по-прежнему казался мне родным человеком. Это было какое-то безусловное чувство, как у матери к ребенку: не оцениваешь, не критикуешь – и не представляешь, как жить без него. Я ничего о нем не знала – а казалось, всю жизнь смотрела ему в глаза.
Однажды он на два дня пропал. Такое случилось впервые. Часы, а потом и дни без ежечасного перезвона. Ничего, кроме опустошения, я не чувствовала. Приползла на работу, упала в свое мягкое, уже отвыкшее от меня кресло. Сил работать не было. Секретарь, год молча наблюдавшая за превращением акулы в водоросль, предложила сходить вместе с ней к одному человеку, который мне поможет.
Я догадалась, о ком она говорит. Все женщины в офисе уже побывали в гостях у нашей необычной соседки, пару месяцев назад по дружбе с гендиректором поселившейся в нашем здании. Количество паломников в очереди перед ее кабинетом всегда меня удивляло. Помню, думала еще: похоже, в моей рациональной жизни началась какая-то мистическая полоса. Соседка, на вид вполне обычная ухоженная брюнетка лет сорока, была победительницей «Битвы экстрасенсов». Ни одной программы до знакомства я не видела. Пару раз я с ней сталкивалась в туалете, коротко и холодно здоровалась – тем и ограничивалось наше знакомство. Моя секретарь сильно с ней подружилась и регулярно пыталась