громко.
Тобиас оглянулся на отца Дилана и приветливо улыбнулся.
– Дело ваше, паладины, – отмахнулся старший паладин, уже порядком уставший давать советы и воспитывать за сегодняшний долгий день. Он молча расчехлил треугольный стальной щит, обтянутый белым сукном с красным гербом-фениксом по центру.
Затем снял седло, отнес его к ограждению, оставил там и направился к трапезной. Его рука потянулась к дверной ручке, но словно из-под земли, как початок картофеля, возник рябой мальчишка и с галантностью слуги открыл дверь перед старшим паладином самостоятельно.
– Спасибо, мальчик! – поблагодарил Тобиас, и мальчик улыбнулся во весь рот.
Старший паладин тотчас округлил глаза и стиснул зубы, резко разворачиваясь на месте. При этом латы и звенья кольчуги звонко забряцали, так звонко не звонит даже колокол.
– Где его язык?! – грозно выкрикнул Тобиас.
Отец Дилан вздрогнул и мигом подскочил к мальчику, заботливо укладывая свою ладонь на его плечо.
– Не нужно кричать, не нужно кричать, рыцарь. Его родители были извергами, он много кричал и плакал в младенчестве, и однажды мать, ворожея, вырезала ножом язык из его рта. Ведь так?
Мальчик быстро закивал головой, сотрясая в ней мозги, а на его глазах проступили слезы.
– Я расскажу поподробнее, если хотите. Проходите в трапезную скорее.
Тобиас сощурил глаза, но в трапезную вошел, перекидывая через плечо треугольный щит. За ним в нее юркнул, страдающий от любопытства Стевин. Мальчик без языка его заинтересовал сильнее, чем могли заинтересовать девушки.
Лаитон, Клайд и Себастьян остались одни уз своих расседланных к тому моменту лошадей. Лаитон достал из своей сумки мехи с водой, сделал большой глоток и тихо пробормотал, обращаясь к Себастьяну и Клайду:
– Собратья, я вам так скажу. Я слышал, что священники в этой церкви почему-то часто меняются. Старые пропадают. Как все эти путешественники и поселения на тракте.
– Чего? – выпалил Клайд. – Ты что, веришь этим глупым сказкам? Это все ложь, любой тебе скажет.
– Может и так, но все равно мне здесь не нравится, – беспокойно оглядывая местность, пояснил Лаитон.
– Мне больше интересно, почему такого олуха настоятелем поставили? – спросил Клайд. – Он не отличает рыцарей от паладинов!
– Ну а кто, по-твоему, еще пойдет сюда? Судя по всему, приход маленький, доход еще меньше. Работа сложная. Скорее всего назначают тех, кто с грамотой хоть как-то знаком… А таких мало. Если все остальные еще и пропадают, так от отчаянья жители могут настоятелем сделать даже свинопаса.
– Одно хорошо, у этого типа, небось, есть чем согреться, – предположил Клайд, когда отнес свое седло к другим.
– Может, и есть, – согласился Лаитон. – Только не думаю, что сэр Тобиас позволит кому-либо из нас даже попробовать.
– Да, а я бы не отказался от кружки хорошего пивка… Хотя настоятель, наверное, жрет одно гнилое пойло, но я бы и его