смелее! – подзуживал Змей.
Тобиас закрыл глаза. Меч просвистел воздухе, перекручиваясь через себя, он полетел прямо в Змея.
И вонзился в древесину. Седрик уже стоял за спиной Тобиаса. Тот перекатился по полу, схватил щит, чтобы остановить рубящий удар.
Но щит раскололся. Острие меча перечеркнуло лоб Тобиаса, кровь моментально залила глаза. Лезвие прошло до самого черепа.
Тобиас упал на спину, откатился на несколько фунтов, схватил первый попавшийся под руку меч и вскочил на ноги, стерев кровь со лба и глаз.
Старший паладин и Седрик помчались навстречу друг другу. Змей отбросил самострел и тот распался на части, стукнувшись об стену. Сектант и паладин, как два непримиримых врага, которыми они и были, скрестили мечи и прижались друг к другу, хрипя и рыча.
Лаитон выл, держась за остатки своей руки. Себастьян уже ничего не соображал.
Лезвие Тобиаса трещало, вот-вот оно должно было развалиться. Седрик харкал ему в глаза и его вязкая слюна смешивалась с кровью. Старший паладин свободной рукой, сжатой в кулак, лупил Змея, но тому было все равно. Ни один его мускул даже не шелохнулся. Тобиас словно бил камень.
ТЫ ХОРОШО ПОСЛУЖИЛ …НО ОН МОЙ
Седрик отпрыгнул назад и истерически засмеялся. Он отбросил клинок и расставил руки, предоставляя себя Тобиасу.
Старший паладин, как разъяренный бык, на бегу вонзил меч прямо в солнечное сплетение противника, тот завалился на идол Лжеординума, и уже вместе они приземлились на пол.
– Черная тень не исчезнет… – прошептал Седрик перед смертью.
Тобиас упал на колени.
– ААААРРРР! – закричал он истошно, подняв голову к потолку.
Старший паладин отбросил меч и обернулся к юношам.
Себастьян тяжело дышал. Он лежал, собравшись в комок, как в утробе матери, куда хотел вернуться. Лаитон всхлипывал и смотрел на отрубленную руку перед собой.
– Пора домой, пора домой, – медленно проговорил старший паладин. – Черная тень… Церковь Темных богов… Ординум…
Себастьян еле сдерживал слезы и эмоции, которые хотелось выплеснуть. В битве некогда плакать, но после нее слезы идут сами собой. Скорее льются, а не идут.
– Надо сообщить в орден о рассаднике сектантов… – с трудом сказал Лаитон, останавливая кровь, которая хлестала из кисти.
Тобиас оторвал от накидки кусок и протянул юноше.
– Перевяжи… – тяжело дыша произнес он.
Затем старший паладин подошел к телу Клайда. Осторожно закрыл его пустые глаза и поцеловал холодный лоб. Губы Тобиаса зашевелились. Слова, которые он произносил, были словами Смиренной молитвы, неоконченной молитвы.
Себастьян встал и посмотрел на тело Стевина. Теперь на его лице не было улыбки, в глазах больше не бегали озорные смешинки. Лоб, к которому Себастьян, следуя примеру, прикоснулся губами, все еще покрывали капельки пота. Теперь в одном глазе вместо смешинок находился короткий кинжал, а щеки и нос были залиты смесью