видимости прибора, а также угол его зрения. Не было для Юли это непредвиденной откровенностью также и потому, что об этом существенном недостатке прибора в своем отчете предупредил Кольцов и даже обосновал математическими выкладками. Теоретическую физику он знал так, как, пожалуй, ее не знал в КБ никто. И все же, несмотря на все это, ей не хотелось признавать себя побежденной. Все казалось, что дело вовсе не в приборе. Что надо лишь хорошенько освоить его, научиться как следует им пользоваться.
Кольцов терпеливо выводил танк то на одну, то на другую цель. Не пытался давать советы, не подсказывал. Он словно говорил ей всем своим поведением: «Сама, сама во всем разбирайся». И Юля наконец разобралась и сказала с плохо скрытой досадой:
– Пожалуй, хватит.
Кольцов, казалось, только этого и ждал.
– В таком случае проверим наши возможности в дыму? – быстро предложил он перейти ко второй части испытаний.
– Давайте, – покорно согласилась Юля.
Кольцов передал по радио команду и обратился к механику-водителю:
– Акрам! Низину возле вододрома знаешь? Сворачивай туда.
Танк развернулся и двинулся почти в обратном направлении. От резкого поворота к горлу Юли подступила тошнота. Но она сделала глубокий вдох и подавила спазму. Однако Кольцов заметил, как Юля на момент полузакрыла глаза, и участливо спросил:
– Может, передохнем, Юлия Александровна?
– Спасибо, – поблагодарила Юля. – Давайте лучше скорее заканчивать.
Но двигаться до низины, в которой Кольцов, как в наиболее удобном для эксперимента месте, установил дымовые шашки и только что по радио дал приказ поджечь их, не пришлось. Видимость на экране прибора заметно начала ухудшаться. Очертания предметов стали расплывчатыми, дальность наблюдения резко снизилась.
Кольцов привычно запросил механика-водителя:
– Как видишь, Акрам?
– Муть пополз…
– Откуда?
– Откуда всегда ползет.
– Значит, туман. А я думал, у меня прибор забарахлил.
– Фару можно включить? – спросил Ахметдинов.
– Еще чего! Ты уж как-нибудь по прибору ловчи, – стараясь выдержать серьезный тон, ответил Кольцов.
– Да я ничего не вижу!
– А вы что видите, Юлия Александровна? – обратился Кольцов к Руденко.
– Да вообще-то тоже почти ничего, – ответила Юля, как показалось Кольцову, уставшим и безразличным тоном. – Но это вполне естественно: дым, туман. Нам это известно…
– Вам-то да. А механику-водителю от этого не легче! Включай, Акрам, ближний свет, помогай «Сове».
Танк снова рванулся вперед.
– В дыму, Юлия Александровна, еще хуже. А в огне «Сова» совсем слепнет, – продолжал Кольцов, – впрочем, сами сейчас во всем убедитесь.
Колея в низине была сильно выбита. Танк переваливался с борта на борт и с носа на корму, как челн в штормовую погоду. На экране «Совы» в мареве тумана мелькали то верхушки деревьев, то бесформенные нагромождения вывороченной