и страх… Впрочем, это длилось мгновение: заметив командира, переводчик сразу замолчал и скрылся среди бойцов.
– Имейте в виду, Моггабит-хан, – громко сказал комэск, – если ваши бандиты надумают освободить вас налетом, я собственноручно прострелю вам голову. Увести!
Курбаши увели. Площадь снова возликовала, но командир эскадрона поднял руку, и все смолкли.
– Комвзвода Варавва.
– Ну вот, опять влетит, – без особого, впрочем, огорчения сказал Иван Любочке и, подойдя к командиру, молча отдал честь.
– Товарищи бойцы! – громко сказал комэск. – За поимку крупнейшего бандита и ярого врага трудящихся Моггабит-хана объявляю вам благодарность!..
– Ур-ра!.. – восторженно закричали бойцы.
…И Алексей кричал вместе со всеми.
Быстро темнело. Переговариваясь, бойцы расходились со двора. Зажглись керосиновые лампы в дежурке и в казарме, засветилось окно канцелярии: за занавеской виднелась тень командира эскадрона. А Любочка с Алексеем сидели на крыльце, и за их спинами все так же бойко стучал молоток.
– Лучше ты меня в Москву отправь, – вдруг сказал она.
– Москва далеко.
– Ты меня только в поезд посади. Посади и все. Я до самой Москвы выходить не буду… – Она беззвучно заплакала, и в казарме враз смолк молоток.
– Ну ладно, ладно, – с неудовольствием сказал Алексей. – Ну поговорю завтра, потребую.
Из канцелярии вышел командир эскадрона. Прикурил: спичка на миг осветила лицо.
– Зачем же завтра? – шепотом спросила Люба. – Ты сегодня иди. Сейчас.
Алексей хмуро молчал.
– Может быть, ты только с налетчиками смелый? – настойчиво продолжала она. – Нет, уж, пожалуйста, ничего на завтра не откладывай. Ты прямо сейчас иди.
– Ну и пойду, – злым шепотом отвечал Алексей, не трогаясь с места.
– Ну и иди. Иди.
– Ну и пойду! – Он встал, одернул гимнастерку, повздыхал, посопел, но все же прошел на крыльцо канцелярии, где в одиночестве курил командир эскадрона. – Разрешите обратиться, товарищ командир?
– Тише, – с неудовольствием сказал командир. – Бойцы отдыхают.
– Виноват, – шепотом сказал Алексей. – Я спросить.
– Слушаю вас.
Алексей вздохнул, потоптался. Выпалил вдруг:
– Какой взвод принять прикажете?
– Пока никакой, – комэск с трудом сдержал улыбку. – В распоряжение комвзвода Вараввы.
– Есть, – уныло сказал Алексей и, откозыряв, вернулся к Любочке.
И вздохнул, усиленно пряча глаза. А Любочка глядела на него с тем великим сочувствием, с каким женщины смотрят на заболевших ребятишек. И вздохнула. Алексей вздохнул в ответ.
Скрипнула позади дверь. Из казармы вышел старшина.
– Вечеруете? Отбой был, между прочим.
– Да нам вроде некуда, – почему-то виновато улыбнулся Алексей.
– Как это некуда? В казарму ступайте. Командир приказал угол для вас выгородить, – сказал старшина и пошел через двор к эскадронному.
– Ну