молодые опята, которые собирали в старом березняке у самой деревни. Волгуша загружалась по полной программе, и хватало до весны… Волгуши больше нет…
Как же теперь?
…Темень двора прорвала высокая нота крика – кричала женщина. «Помогииите—е—е! Насилуюю—ю—ют!!!»
Потом крик перерос в отборный мат и веселый визг, заметавшийся между сонных домов. Зажглась пара недовольных окон.
Щукин встрепенулся, приник к окуляру. Сначала не мог найти, руки дрожали, потом настроился голос, как на волну. Спокойно, подполковник! Возьмите себя в руки!
Выровнял дыхание, положил винтовку на перила и стал пристально всматриваться в заросли двора, костенея глазом. Зажглось еще несколько окон на нижних этажах, в них появились заспанные силуэты. Вот, теперь видно тела – какая—то возня на земле у скамейки, темно, не разобрать.
Неожиданно захотелось выстрелить прямо в этот чертов клубок… Щукин аж заскрежетал зубами, но потом резко переместил ствол и пальнул в бутылку, стоящую тут же на газете. Раздался вдруг страшный звон, словно разбилась не одна бутылка, а целый ларек; возня на земле сразу же прекратилась…
…А затем ночь прорезал леденящий вопль той же женщины: «Убиииили—и—и—и!!!…»
«Господи… Попал?…»
Щукин скатился в комнату, быстро закрыл за собой дверь…
«Как же так…?»
Руки тряслись, когда наливал себе.
«Нет. Не может быть! Я же мимо стрелял… мимо…»
«Господи… Помилуй… Не хотел я, ты знаешь – не хотел!!!»
Кинулся на кровать – «…нет, нет, нет!!!», бился о спинку лбом, до крови…
Потом вырубился, разметавшись одетым на одеяле.
…И снился Щукину сон, будто стоит он в тихом дворе, окруженном высоким белым забором. Тут и там в зеленях торчали то обрывки белых мраморных колонн, то обломки статуй. На многочисленных скамьях сидели задумчивые люди в длинных белых одеждах.
Так вот где они все!
Совсем рядом один из сидящих тихо плакал – было видно мокрые впалые щеки, щетину, в руке дрожала закрытая книга. На вид ему было лет тридцать пять, но бледная кожа и мешочные подглазья сделали его стариком. Подполковник, некстати оказавшийся рядом, участливо спросил, что случилось.
Мужчина поднял грозовые глаза:
– «Варяг» потонул… Они погибли все. Вы хоть представляете?
Щукин вспомнил, что это было еще в начале века, но вида не подал:
– У вас на нем были родственники?
– Нет, – мужчина вздохнул и свесился головою еще печальнее. – Просто жалко. А вам – нет?
Затем неожиданно схватился за голову худыми руками и стал раскачиваться, приговаривая: «Они меня мучают… мучают…»
– Кто – они? – занервничал Щукин.
Мужик перестал раскачиваться, поднял веки и жалко улыбнулся:
– Они, с «Варяга». Они меня мучают…
Налетевший порыв ветра замял