видали вчерась людей, – проговорил Григорий, продолжая всматриваться в даль. – Вона теперича господина подпоручика живым довезти бы. А ну-ка, ружьишки наготове держите.
– То, похоже, служивые люди, – подал голос второй солдат, так же всматривавшийся в приближающихся всадников. – Ага, вроде казаки. Четверо их.
– Ды теперь и я вижу, что четверо, – Гришка опустил от глаз руку, застегнул верхнюю пуговицу мундира, поправил ножны с шашкой и, приосанившись, выехал вперед колонны.
– Дионис, – крикнул он, обернувшись, – ты средь мужиков затрись, не свети своей чудной одежкой перед казаками. Че ж ты не догадался на хуторе людскую одежку подобрать? Эх…
Мужики расступились, принимая Дениса в свое окружение.
– Кто он такой, этот Гришка? – спросил парень у чернявого мужика, вечно ковыряющегося в носу.
– Чай не Гришка, а Григорий Антипыч, али господин старшина по воинскому званию, – укоризненно покачал головой тот, не вынимая палец из носа.
– Ясно, – пробормотал Денис, глядя на приближающихся всадников.
Перевязанная импровизированными бинтами, нарезанными из какого-то тряпья, найденного на хуторе, грудь нестерпимо чесалась. Парень непроизвольно почесывал повязку и кожу вокруг нее, но это не помогало.
– То хорошо, что зудит, – заверил Нифон, когда попаданец пожаловался ему, – заживает, значит.
– Ды чему там заживать-то? Царапина ить, – вставил реплику чернявый, после чего резко дернул что-то пальцами из носа и, выставив их перед собой, принялся с интересом изучать зажатый в них черный волосок.
– Никак мозг выдернул? – не удержался от подначки Денис.
Несколько мужиков, видевших ситуацию, заржали было, но сразу же умолкли, ибо подъехали казаки. Сдерживая разгоряченных лошадей, те объехали кругом новобранцев. Одеты они были в нечто среднее между гимнастеркой и короткой черкеской. На головах фуражки с белым верхом, красным околышем и маленьким белым козырьком. У каждого на боку болтались ножны с саблей. У троих к луке седла прицеплены такие же, как и у сопровождавших рекрутов солдат, ружья. Казак с пышными буденовскими усами, что был без ружья и с красными погонами на плечах, заглянул в повозку, потом перевел взгляд на Гришку, вычислив в нем старшего.
– Какого полка будете, и что с подпоручиком?
– Курского пехотного полка, господин есаул. Сопровождаем рекрутов на государеву службу, – бодро отрапортовал рыжий старшина, после чего поведал о вчерашнем приключении, в котором пострадал Стерлин.
– От жешь сучье вымя, – посетовал есаул, – мало вражины со всех сторон прут, так еще эти дезертиры свой же народ режут. Откель такая лютость в человеках взялась. А вы поспешайте, везите господина подпоручика к лекарям. Да и новобранцев скорее ведите. Нам теперь еще и с турком воевать, а их еще обучить надо.
И казаки помчали дальше, оставив в пыльном облаке оторопело глядящих им в след мужиков.
– Это как это еще и с турком воевать? – возмущенно, будто решительно не соглашаясь с подобной ситуацией,