остававшийся ненасытно любопытным Валя Червленный.
– Да, Валя! – слабо улыбнулся Панцырев.
– Я хотел уточнить одну деталь: в том, что «Параллель Х-40» потеряла… э-э… как бы выразиться поточнее… ну скажем – свою инфернальную девственность, виноваты исключительно эти «Пайкиды» или Алялватаска также приложила здесь свою тяжелую когтистую лапу? Как вы считаете?
– Неважно – кто лишил инфернальной девственности нашу Параллель, важно то, что теперь ее начинают насиловать все, кому не лень, и задача «Стикса-2» заключается в том, чтобы всеми мерами предотвращать подобные попытки!
Глава 3
Возле машины, там, где образовалась небольшая очередь за квасом, раздался дикий протяжный вопль Хаймангулова. И Богатуров, и Задира – оба, едва не подпрыгнули от неожиданности и, повернувшись к грузовику, увидели блаженно и недоверчиво, подозрительно широко, улыбавшегося Юру с наполовину опустевшим ковшиком в правой руке.
– …Етит твою мать, Васильич!! – продолжал восторженно и, Слава мог бы поклясться, если бы не недавно происшедший между ними разговор, что – нетрезво, реветь Хаймангулов. – Ну, удружил, ну, удружил!! – и теперь уже точно – пьяно захохотав, Юра поднял ковшик, запрокинул голову и большими булькающими глотками допил его вторую половину.
Отдав ковшик понимающе улыбавшемуся бригадиру Музюкину со словами:
– Только – много этого «кваса» не пей, а особенно бригаде не давай! – развеселившийся Юра нетвердой походкой пошагал к недоуменно смотревшим на него философам.
– Брага это, Славка, брага, а не квас сроду! И-э-э-х-х, раскодировали, сволочи!! – Юра бешено захохотал, согнувшись пополам, не в силах справиться с приступом пьяного веселья.
– Юра-а – да как же так ты неосторожно-то!.. – полный неподдельного сочувствия голос Богатурова прозвучал резким диссонансом на фоне поднявшегося всеобщего смеха.
Не смеялся еще один только Васильич, озадаченно чесавший лысоватое темя и в тупом недоумении глядевший на злополучную флягу. А Слава не понял – почему так огорчился за Хаймангулова, даже не просто огорчился, а – испугался, как будто на его глазах только что произошла какая-то непоправимая беда. И в отличие от остальных, он не притронулся к браге, и вторая половина дня прошла для него под сильным негативным впечатлением непоправимости неприятности, происшедшей с незадачливым скульптором. Возможно, что сюда еще примешалось легкое, не совсем объяснимое, беспокойство, связанное с неожиданной просьбой его научного руководителя, заведующего кафедрой «Неординарной философии» кандидата философских наук Владимира Николаевича Боброва.
Вечером, правда, Слава выпил «от души» водки под маринованные грибочки и копченую колбасу, вместе с водкой привезенные Олегом. Палаточный лагерь практикантов был разбит в тенистом березовом колке, незаметно спускавшемся по пологому склону к глубокому извилистому оврагу, сырое дно которого поросло непроходимыми