лыжах, ходили гулять по Гидропарку, радуясь снегу. В общем, жили в своё удовольствие. Ты ведь знаешь, как прекрасен Киев, особенно в мае, когда цветут каштаны!.. Ждали весны и уже подумывали завести ребёнка.
Но счастье длилось недолго. Сначала в том же году грянул Чернобыль. А после вообще – караул: развал СССР и приход к власти руховцев[12] во главе с Ющенко и «оранжевой принцессой»[13]. Тогда в Украину из-за дальнего «бугра» вернулись фашистские недобитки, типа Ярославы Стецько и прочей мрази, сразу получивших мандаты депутатов Верховной рады, и жизнь в Украине изменилась кардинально. Начались марши престарелых фашистских прислужников, бывших полицаев и всякой другой нечисти. Эти гады из каких-то тайных сундуков достали свою форму времён войны и даже нацистские награды!
Им стали платить пенсии, строить мемориалы, оказывать почести как участникам войны, уничтожая последние крохи достоинства наших бедных стариков-ветеранов Великой Отечественной. А нам, бывшим военнослужащим Советской армии, офицерам и прапорщикам, – кукиш с маслом! Пенсии и то выплачивать перестали… Одним словом, в той новой жизни мне, как и многим моим друзьям и знакомым, места не нашлось. Все мужики в одночасье стали гастарбайтерами и уехали кто куда, а наши женщины подались на панель…
Наступила тяжёлая пауза, которая длилась не менее минуты. Наконец Александр справился с волнением и продолжил рассказ.
– Когда я узнал, что моя Оксана – валютная проститутка, то готов был покончить с ней и с собой. Мы сразу расстались, простить её я не смог. Да и она не очень-то хотела этого, как мне показалось. Зачем ей, молодой и красивой, безденежный неудачник, проводивший часы, лёжа на диване?… Чем только не пытался я заниматься в то время, стараясь заработать. Куда только не обращался. Но всё напрасно, – платили гроши. И я был беден, как церковная мышь! Не было денег даже на хлеб… На этой почве стал выпивать и покатился вниз. Появились дружки из ближайшей подворотни… И вот тогда вышел на меня один иностранный вербовщик, узнав, что я бывший офицер. Национальность этого субъекта мне до сих пор неизвестна. Ведь в то смутное время в Украине каких только «духов» не было. Расползлись по стране, как клопы по перине! И оказался я, Пашуня, во Франции, на отборочной базе Французского иностранного легиона[14]. Ну а дальше в моей жизни начались такие чудеса, что и не перескажешь! Но я попытаюсь.
После череды унижений и разнообразных проверок и тестов по психологии, на сообразительность, память и т. д., я был отобран для отправки в форт де Ножент, под Парижем, – продолжал свой удивительный рассказ Александр. – Здесь я, как и все «синие» – новичкам присваивается этот цвет в начале отбора, – продолжил «хождение по мукам», подписав часть какого-то контракта. Читать, что подписываешь, не дают. А тех, кто настаивает на этом, немедленно выгоняют. Так что с самого начала ты попадаешь в кабалу, оценить которую даже не в состоянии.
Потом мне выдали временный документ с новой фамилией и именем. В легионе все получают не только новые