через пятьдесят подобным достижениям борьбы за равноправие перестанут удивляться.
Мужчина откашлялся:
– Если только мир не сойдёт с ума прежде. Так вы работаете в газете?
– В журнале. Жаль, не на телевидении.
Собеседника озадачили слова гостьи, но он промолчал об этом:
– В этом месте нет ничего интересного, не стоит тратить на него время.
– Меня уволят, если я не выполню свою работу, – защищалась девушка.
Мужчина поворошил кочергой дрова в камине и, вспомнив о своём упущении, произнёс:
– Я не представился, – словно нехотя начал он, – Викентий, к вашим услугам, – и он протянул девушке руку.
– Николина Василевски. Приятно познакомиться, – она протянула руку в ответ, но вместо рукопожатия мужчина поцеловал тыльную сторону её ладони.
У Николины округлились глаза. Не выдержав изучающий взгляд собеседника, она перевела взгляд на разбитую хрустальную люстру, некогда лежавшую у дивана, но теперь возвышающуюся под сводами потолка. Этот факт ввёл её в смятение.
Мужчина о чём-то задумался и повернулся к камину, а Николина тем временем пыталась получше рассмотреть холл:
– Я привезла с собой еду. Боялась, что вы не сделали запасов перед штормом.
– Весьма признателен вам, – Викентий снова обернулся к гостье.
– А что это за запах?
– Какой запах? – встревожился смотритель.
– Приторно сладкий. Неприятный.
– Неполадки с канализацией, – отрезал он. – Идёмте, я покажу вашу комнату, – и на этих словах он направился вглубь дома с подсвечником в руке. – Багаж можете оставить. Я подниму его чуть позже.
Девушка схватила рюкзак и направилась за смотрителем вдоль по темному коридору, который заметно изменился с её последней прогулки по нему. Стены, обшитые деревянными панелями и оклеенные до половины тёмно-синими обоями, выглядели более свежими, а краска – сочнее. Поднявшись по широкой винтовой лестнице наверх, смотритель проводил девушку в просторную светлую комнату, к которой прилегала отдельная ванная. В комнате пахло жасмином и отсутствовал намёк на какую-либо пыль или плесень. Светло-красная спальня с элементами красного дерева выглядела словно после реконструкции.
– Кажется, это хозяйская спальня?
– Да. Лучшая комната в доме. Здесь вас ничто и никто не побеспокоит.
– А где ваша комната?
– Я сплю внизу, в комнате кухарки.
Прежде чем покинуть гостью, Викентий осведомился, не голодна ли она, и девушка попросила вместо ужина какой-нибудь фрукт и бутерброд.
– Я могу разжечь для вас камин, если вам холодно?
– Не стоит. Всё в порядке.
Оставшись наедине, Николина не стала попусту жечь свечу и оттягивать отход ко сну. Желая смыть с себя пот, она направилась в ванну, однако пришлось довольствоваться платком и водой, поскольку водопровод не работал. Из крана редкими каплями текла зеленая