прекрасно. Он любил рукотворный в своей неловкости, чуть покосившийся дом и то, что его окружало. Некогда он сам, от первого до последнего бревна, построил его сруб. Пилил, строгал, с ругательствами извлекал двадцатую за день занозу, которые пробивались сквозь все перчатки, и вечерами выпивал с друзьями на развалах строительного мусора. Пять лет с тех пор прошло. Рэдди успел привыкнуть к мысли, что его настоящий дом – здесь. А тот, другой, постарался забыть.
Поднимаясь на крыльцо, он улыбался. Два месяца, всего два… ой, пропадёшь, парень!
Дом его дожидался чашкой горячего тоника и прохладной постелью. Спустя четверть часа Рэдди уже спал.
«Борт три-ноль-пять каппа-урбан, выходи на траекторию».
Голос дежурного навигатора напоминал скорее синтезированный автоматикой, нежели голос живого человека. Ему было скучно. А потому слова нехотя срывались в пространство, чтобы мгновение спустя вновь пробудиться у Рэдди в голове, неприятно царапая нервы свистящими обертонами.
Да не дёргайте вы меня… сейчас, у меня всё получится.
Рэдди привычно принялся себя уговаривать, привычно же сам себя одёрнул, мучительно концентрируясь на навигационных секциях визуального поля.
Пилотирование было искусством, сравнимым с залихватской пляской на столе, уставленной хрупкой посудой – мощности, что сейчас находилась под его управлением, хватило бы, чтобы разнести док вдребезги, так что его потом будет проще целиком списать, чем ремонтировать. Даже эта пронизанная силовыми экранами громадина, тянущаяся своими гибкими отростками в глубины пространства, не была рассчитана на прямое попадание олуха в самые свои недра. Оборонительные рубежи орбитальной станции ПКО были вынесены далеко за пределы доступности доковых узлов, тут уже ошибки в наведении даже лёгких транспортников могли привести не только к печальным последствиям для самого пилота, тут ты мог натворить бед.
«Ну что, подавать резерв на экраны, или дадим ему шанс?»
Это другой голос, кажется, знакомый. Кто-то из инструкторов.
«Если надо будет, я его изловлю. Вон манипулятор, видишь?»
Час от часу. Рэдди скосил глаза, высматривая предательскую «руку помощи».
«Ковальский, ты когда отучишься пытаться водить визуальное поле глазными яблоками? Отправлю на неделю тренажёры гонять!» Смех.
Так, забыть, сосредоточиться. Ему нужно просто повторить то, что сто раз делалось на симуляторах. Это не симулятор, но с точки зрения формальных ощущений – никакой разницы.
Пространство вокруг послушно принялось выписывать положенные прецессионные конические петли, пока неловкое крюкообразное тело такелажника не выровнялось, медленно проскальзывая вдоль путеводных направляющих.
«Ладно, не перестарайся, стажёр. Запускаю последовательность. Грузов со смещённой массой не обещаю, но и ты не лихачь, делай, как подсказывает модель. Запускаю».
«Старшие братья» рассказывали,