Лиги Наций, и 29 сентября 1923 года мандат официально вступит в силу. Однако Бальфур писал так, как если бы полное владычество Британии в Палестине уже было заранее решено.
Текст письма гласил в своей основной части: «Правительство Его Величества с одобрением рассматривает вопрос о создании в Палестине национального очага для еврейского народа и приложит все усилия для содействия достижению этой цели; причем ясно подразумевается, что не должны производиться никакие действия, которые могут нарушить гражданские и религиозные права существующих нееврейских общин в Палестине или же права и политический статус, которым пользуются евреи в любой другой стране».
Письмо, отметим, было написано по предложению добрых знакомцев Бальфура – сионистских лидеров Хаима Вейцмана и Наума Соколова – и адресовалось главе еврейской банкирской семьи, отнюдь не являвшемуся официальным и полномочным представителем еврейского народа. Перед нами – не правительственный манифест, санкционированный кабинетом министров, парламентом или премьер-министром, конфирмованный Его императорским величеством, широковещательный и публичный. Нет! По сути, это всего лишь частное письмо, хоть и написанное на бланке Министерства иностранных дел. Пустячный, в общем-то, документ, совершенно ничтожный в юридическом смысле.
И еще одна важная деталь: в непосредственной подготовке так называемой Декларации Бальфура принимал участие лондонский еврей Гарри Сахер, адвокат, член Манчестерского кружка сионистов во главе с Вейцманом[27]. Какую именно часть текста он готовил, неизвестно. Возможно, что и весь текст целиком.
Однако в дальнейшем сионисты и сам Уинстон Черчилль всегда трактовали это частное письмо как священную клятву Великобритании на верность еврейскому народу и настаивали на исполнении ее буквы и духа. (При этом всегда упирая лишь на создание «еврейского национального очага» в Палестине и напрочь забывая про «гражданские и религиозные права» нееврейских общин.) По воле сионистов письмо обозвали Декларацией, превратили этот клочок бумаги в какой-то род присяги, в краеугольный камень при закладке Израиля.
Подчеркну еще раз: пресловутая «Декларация Бальфура» – не что иное, как всего лишь навсего письмо министра иностранных дел – второму барону Ротшильду, частному лицу. Если кто и должен был нести ответственность за этот полуофициальный документ, то разве что лично сам Бальфур. Это однозначно. Однако в общественном мнении ему было придано совершенно исключительное значение клятвенного заверения английского государства, которое нельзя просто так отбросить. Уцепившись мертвой хваткой за этот ничего не значащий, в сущности, документ, Черчилль в дальнейшем, как мы увидим, умело пользовался им то как дубиной против своих оппонентов, то как отмычкой, волшебным «сезамом», открывающим двери даже там, где их на первый взгляд не было. Листок бумаги стал стягом и жупелом. Удивительный образец беззастенчивой манипуляции! Беспримерный случай!