От Северского Донца до Одера. Бельгийский доброволец в составе валлонского легиона. 1942-1945
это интересно наблюдать. Перед самым полуднем, с возвышения возле дороги, я различил сквозь плотную пыльную атмосферу большой массив застроек. Это город, очень большой город. Им мог быть только Ростов-на-Дону. Здесь и высокие жилые дома, и элеваторы, и промышленные здания. В конце концов я решил, что мы совсем близко от города. Жаркий воздух, песчаная пыль, постоянно висящая в воздухе, и жаркое марево создали такую атмосферу, что на первый взгляд кажется, будто город где-то далеко.
К 14:00 или 15:00, миновав убогие предместья, мы попали в центр города. При ближайшем рассмотрении он ничуть не лучше. Ветхий, словно прокаженный[37]. Неподвижные, брошенные старые трамваи. Интересно. Забираемся внутрь, внимательно разглядываем. Сиденья истерты и порваны, обшивка повреждена, краска облезла и исцарапана! «Эй! Бьюринг, посмотри-ка!» На месте вагоновожатого, на том, что я называю «приборной доской», отчетливые буквы: «АСЕС»![38] Невероятно, но факт. Мы продолжили обследование, но, не найдя больше ничего интересного, возвратились. После боев здесь много разбитой техники: русские танки и орудия – все выведено из строя[39]. И уже есть вывеска «Комендатура»! Которая всегда помогает найти еду, и мы этим не пренебрегаем. После чего, следуя своим путем, направляемся к выходу из города.
Вскоре после выхода из центра города мне захотелось найти объяснение тому, что происходило у меня на глазах и заинтриговало меня. Процессия солдат всех видов войск и подразделений двигалась к старому зданию и обратно от него, бережно неся котелки и прочие емкости всевозможных видов, от шлемов до банок от джема всех сортов. Все эти емкости до краев наполнены коричневой жидкостью, которую я не мог сразу опознать. Первым делом подумал о меде, но для него она слишком жидкая. Спросил одного парня, и он сказал, что это пиво! Нельзя терять время, нужно идти туда немедленно! Я не пробовал пива уже больше двух месяцев. Не то чтобы я выпивоха, но жажда так сильно мучила нас, и вдобавок ко всему со времени нашего отбытия из «Дождевого червя» напитки не отличались разнообразием: кофе, чай, молоко, вода – и больше ничего, но чаще всего вода. Раз уж подвернулась такая оказия, я должен попробовать пива. Моя солдатская жизнь, пусть и короткая, уже научила меня одному: никогда не упускать возможности, а не то будешь потом рвать на себе волосы!
По мере приближения к «пивному ресторану» затхлый запах, что щекотал нам ноздри, не оставлял сомнений в происхождении жидкости. Следуем коридором, по которому движутся участники процессии, похоже уже ознакомившиеся с этим местом, и спускаемся по лестнице в подвал, освещенный лишь колеблющимся светом пламени зажигалок или спичек, зажженных кое-кем из послушников этого странного шествия. Кратковременные вспышки давали мало света и не позволяли что-либо как следует рассмотреть. Считаю ступени, хотя зачем, если понятия не имею, сколько их всего? Я тоже достал зажигалку и время от времени щелкал ею. После нескольких таких вспышек спустился