солидным капиталам. Многие из них происходили, как и наша молодая чета, из рабов, у которых водились деньги.
Флоренсио долго искал жилье в окрестностях Монсеррат, предвидя, что вскоре приезжие начнут селиться в новых кварталах за стенами. В итоге он приобрел двухэтажный домик, выходящий на площадь. Новобрачные поселились на втором этаже, а первый превратили в таверну; там же торговали и заморскими товарами.
Долгое время ничто не нарушало их спокойной жизни, вот только время шло, и Каридад все больше тревожилась из-за своей бездетности. Год за годом она испробовала все методы, какие ей только ни советовали, но ни один не давал результатов. Но Каридад не теряла надежды. В остальном это были счастливые, хотя и сложные годы. Все вокруг казалось ненадежным. Каридад в ожидании столь желанного материнства жила как воплощение надежды, а ее супругу по роду деятельности полагалось лучиться довольством и очарованием.
– Флор, подойди-ка на минутку, – подзывала мужа Каридад, притворяясь, что ищет что-то за прилавком, и, когда тот подходил, предупреждала: – Ты уже третий раз прикладываешься.
Иногда Флоренсио внимал такому предостережению, в других случаях он начинал оправдываться:
– Дон Эрминио – очень важный клиент. Я только допью эту рюмочку и вернусь.
Но важных клиентов становилось все больше, и, соответственно, возрастало количество рюмок, которые Флоренсио выпивал ежедневно. Каридад это видела, но не всегда вмешивалась… до того самого дня, когда ее живот наконец не начал расти. Теперь уже она не могла так старательно следить за своим мужем: ее захватило вышивание платочков и покрывал для будущего ребенка, а если она и спускалась в таверну, то никак не могла уследить за количеством мужниной выпивки.
– Флор, – звала она, положив руку на живот.
Муж вставал из-за стола недовольный.
– Ты что, не можешь посидеть спокойно? – кричал он за занавеской, отделяющей склад от зала с посетителями.
– Я только хотела сказать, что ты уже выпил…
– Я сам знаю, сколько я выпил! – огрызался Флоренсио. – Не мешай мне обхаживать клиентов как полагается.
И выходил из-за занавески, широко улыбаясь, чтобы добавить еще рюмочку.
Каридад возвращалась в свою комнату, недоумевая, отчего ее муж, прежде такой добродушный, так переменился, хотя дела их, кажется, идут вполне успешно. Среди покупателей в лавке становилось все больше аристократов, потому что Флоренсио научился удовлетворять запросы своих клиентов, даже когда они интересовались вещами, которых у него не было: черными чулками из Берлина, мылом Эльмериха от чесотки и лишая, невыделанными венскими тканями, толуанским бальзамом, конской сбруей, зубными эликсирами, миндальным молочком Виши… Конечно, такие заказы вызывали беспокойство – но этого жена понять не могла.
– Совсем скоро я получаю новую партию, – лгал он с самой обаятельной из своих улыбок. – По какому адресу ваша милость желает получить заказ?
Флоренсио записывал адрес и оставлял лавку на попечение супруги, а сам бегал по городским магазинам в поисках