от авансцены висела полотняная штора; Гил приподнял ее за край и заглянул внутрь. В полутемной каморке сидел, прихлебывая чай, маленький человечек в каштановом бархатном костюме. Гил обернулся в зал: Амианте, поглощенный внутренними виде́ниями, забыл о нем. Гил нырнул в каморку и задвинул за собой штору. Теперь он робко стоял, готовый в любой момент выскочить наружу, если человеку в бархатном костюме придет в голову его схватить. Почему-то Гил подозревал, что марионетки – краденые дети, которых пороли, пока те не начинали петь и танцевать, точно выполняя приказания кукольника. Такое представление о театре придавало спектаклю очарование леденящего ужаса. Но старичок в каштановом бархате приветствовал появление Гила вежливым кивком и, судя по всему, никого ловить не собирался. Осмелев, Гил подошел на пару шагов: «Вы – кукольник?»
«Так точно, парнишка – кукольник Холькервойд собственной персоной. Как видишь, кратковременно отдыхаю от трудов праведных».
Скрюченный дряхлый кукольник не походил на тирана, способного мучить и стегать ремнем похищенных детей. Снова набравшись храбрости, Гил – не понимая на самом деле, о чем он, собственно, говорит – спросил: «А вы… всамделишный?»
Холькервойду вопрос показался, по-видимому, вполне логичным: «Всамделишный, дружище, всамделишный! По меньшей мере настолько, насколько я испытываю в этом потребность. Хотя, по правде говоря, некоторые считают меня несущественным, даже эфемерным».
Гил почувствовал смысл ответа, хотя не разобрался в выражениях: «Вы, наверное, много ездите в разные места?»
«И то правда. Северный континент исколесил вдоль и поперек – в Салулу ездил, что по другую сторону Большой Бухты, и вдоль полуострова до самого Уантануа. И это только на Хальме».
«А я, кроме Амброя, нигде не был».
«У тебя все впереди».
«Да. Когда-нибудь я стану фи… финансонезависящим и полечу в космос. А на других планетах вы были?»
«О, всех не упомнишь! Я родился у далекой звезды – такой далекой, что в небе Хальмы ее не видно».
«А тогда почему вы здесь?»
«Знаешь, я частенько задаю себе тот же вопрос. И ответ всегда один и тот же: потому что я не в другом месте. В каковом соображении гораздо больше смысла, чем кажется поначалу. Разве это не достойно удивления? Вот он я – и вот он ты. Подумай только! Если поразмыслить о размерах Галактики, невозможно не признать, что наша встреча – невероятное совпадение».
«Я не понимаю».
«Все очень просто! Предположим, что ты здесь, а я – в другом месте. Или я – здесь, а ты – в другом месте. Или же мы оба в других местах. Все эти три случая гораздо более вероятны, чем четвертый, заключающийся в том, что мы находимся в двух шагах друг от друга. Повторяю: поистине поразительное стечение обстоятельств! А некоторые осмеливаются утверждать, что времена чудес прошли и никогда не вернутся!»
Гил