как выглядел, сколько лет.
Продавщица вздохнула:
– Фригидный ты какой-то.
– Мужики фригидными не бывают, Максейкина. Короче, ты будешь говорить или нет?!
– Не ори, клиентов распугаешь. Мужик был в дорогом строгом костюме, серой рубашке. На вид лет тридцать пять, коротко стрижен. Вот как ты… Да, чуть не забыла. У него обуви не было.
– Обуви не было?..
– Да, я еще обратила внимание, что на нем черные шелковые носки, а туфель нет.
– Номер машины, конечно, не записала?
– Кравцов, ты что, дурак, что ли? Мне зачем эти проблемы нужны?
Марк помолчал и потянулся за второй сигаретой. Действительно, зачем это ей?
– А из машины, кажется, Вагон выходил… – неожиданно произнесла Марина, и опер резко вскинул голову. – Второго не знаю.
– Вагон? Ты ничего не перепутала?
– Как я могу перепутать, если хозяйка ему платит? Я тебе ничего не говорила.
– Само собой. А давно уехали?
– За пять минут до твоего прихода.
– Понял. Ну ладно, Маришка, пока! Меня уже заждались, наверное.
– Забегай. Может, чего надумаешь…
Кравцов вышел из киоска и засеменил к «УАЗу».
– Ты бы там еще на пару часиков стопорнулся. – Ширшов был недоволен. – Не зря хоть там задыхался?
– Нет, не зря. – И Марк, забыв упомянуть про джинсы и еще некоторые моменты, коротко передал разговор с продавщицей.
Ожила рация, Бурков поинтересовался: «что по трупу?» и «где находитесь?».
Гурт тут же вошел в связь:
– Отъезжаем от колонки.
– А что с трупом?
– Нет трупа.
– В смысле?
– Пока голову искали, ноги встали и ушли.
– Заканчивай эфир засирать. Что с трупом?
– Да нет никакого трупа. «Синяк» какой-нибудь отоспался у водопоя и ушел.
Кравцов забрал трубку у Гурта.
– Витя, приеду – доложу. А трупа действительно нет.
– Понял. Тогда давайте мчитесь на Лазурную, восемь, квартира сорок. Кража…
Кражи, как и песни, бывают разные. Бывают грустные, бывают веселые. Есть кражи, отработанные до мелочей, как государственный гимн, а еще есть спонтанные, как недоразумение, словно песня чукчи, плывущего на каяке по течению. Кражи, как и песни, разделяются на содержательные и бестолковые. А еще представьте себе песню в исполнении хора имени Александрова и тот же материал, изложенный под гитару дембелем на армейской койке.
Кража на улице Лазурной не подходила ни под одну из вышеописанных характеристик.
Расстроенные хозяева квартиры и их дочь-подросток стояли на лестничной площадке последнего, пятого, этажа и вполголоса переговаривались с соседями. Появление опергруппы они встретили с известной долей раздражения и недовольства.
– Наконец-то. А мы думали, что уже не дождемся. Вот пожарные, так те через три минуты приезжают, – в сердцах выговорилась хозяйка.
– Их бы и вызывали, – ляпнул страдающий одышкой Ширшов.
– Что случилось? – громко и весело спросил Марк.
– Что