насчёт побега.
Двое охранников идут впереди, мы сзади. И только когда открывается дверь наружу, я вдруг понимаю: мы ехали наверх. Наверх, а не вниз! На крышу. Но почему?
Ответ приходит почти сразу: на крыше, на равном отдалении от краёв, стоит вертолёт. Останавливаюсь в нерешительности, не обращая внимания, что тянут вперёд. Охранник в раздражении оборачивается.
–Что? Высоты боишься?
–Нет,– бормочу, запинаясь. Перебиваю саму себя.– Не знаю.
–Идём, нет смысла тянуть время. Перелёт не долгий. Надеюсь, тебя не укачивает.
Укачивает ли меня? Я не знаю. Ответить не успеваю, он уходит вперёд. Впрочем, вряд ли это был вопрос. Послушно иду следом, всё ещё прижимая к груди рюкзак. Ноги заплетаются. Хочется сесть на месте и капризно сказать, что никуда не пойду, пусть сами летят, без меня. Усмехаюсь таким детским мыслям, но усмешка горькая. Карабкаюсь внутрь, где меня пристёгивают на одном из кресел. Другое – кресло пилота – занимает всё тот же охранник. Надевает громоздкие наушники, точно такие же протягивает мне. Жестом указывает на маленький микрофон. Я киваю: работа двигателей шумная, пришлось бы кричать, чтобы услышать друг друга.
Стиснув зубы, отгоняю непрошенные мысли. Не сейчас, рано. Я успею выплакаться, когда останусь одна. Меня ни о чём не спрашивают, и всё же устало говорю:
–Я готова.
Охранник кивает. Меня вжимает в кресло: взлетаем. Двери не предусмотрены, сбоку яростно задувает ветер, норовящий растрепать волосы и вытащить из кабины. Прищурившись, смотрю по сторонам, стараясь сдержать неожиданный восторг, и не зная, как побороть его. Просто вдруг перехватывает дыхание от вида ночного Города. Он прекрасен. Огни, миллионы огней, разбегающиеся по сторонам. Как звёзды, только на земле. Глаза слезятся, их застилает прозрачной плёнкой. Огни расплываются, троятся, лучи растекаются по домам и дорогам. Огни всюду: их поднимает и разносит ветер, их разрезает винт вертолёта, они стекают по моей коже, щекоча её. Губы трогает лёгкая улыбка. Вертолёт заходит на второй круг, а потом огни уходят назад, и под нами уже не дома – лес. Деревья приближаются, не осознавая, что делаю, перевешиваюсь сорвать сосновую шишку.
–Сдурела!
Охранник тянет меня обратно в салон, в наушниках надрывается его испуганный и оттого сердитый голос:
–Перевернуться захотела? Дура малолетняя. Хочешь спрыгнуть, так отстегнись и вперёд, а я умирать не спешу.
Я затихаю, посматриваю исподтишка на охранника. Он смотрит вперёд, губы сжаты в тонкую резкую полосу, на щеках щетина. Наверняка у него есть семья. Поможет ли им в случае чего то, что он работает в охране? Или подобных оберегов не существует?
Лес под нами всё не кончается. Вертолёт идёт низко, видимо, пилот опасается потерять в темноте ориентиры. Но минут через десять деревья мягко расступаются, образовывая небольшой пятачок. Вертолёт, на мгновение застыв в воздухе, медленно идёт на снижение. Какие-то неполадки? Я напряжённо оглядываюсь на охранника. Тот демонстративно не замечает