зеркальных витринах. Интересно, как бы я выглядела, родись в другом месте? Например, в центральном округе. Мысленно примеряю самые разнообразные наряды. Но вдруг ловлю улыбку прохожего и смущённо спешу прочь. Что за глупости идут в голову. Как будто не понимаю, что наряды – видимость, оболочка. То, что под ними, не получится скрыть ярким образом. А что у меня под ними? Не знаю. Пока не знаю.
День за днём. Урок за уроком. Нас всё меньше и меньше. Учителя и вправду не замечают, что в классе не остаётся и трети от бывшего количества учеников? Почему они смотрят мимо нас? Почему говорят, как автоматы, стараясь быстрей закончить урок? Почти ни слова об экзаменах, отменены дополнительные занятия, не остаётся ни домашней работы, ни практической. Мы можем встать среди урока, пойти гулять по кабинету или вовсе выйти – не скажут ни слова. Как будто странная эпидемия охватила всех – эпидемия рассеянности, беспамятства.
Ещё месяц назад не могла себе представить, что за два дня до экзамена не буду волноваться, сидеть над учебниками, вновь и вновь повторяя изученное. Даже страх перед осмотром отступает. Может, всё отменили?
Но Эрик, в отличие от меня, не забывает о грозящей опасности. Поздно вечером возвращается он домой, нагруженный баночками и тюбиками.
–Вот,– отвечает на мой молчаливый вопрос.– Твоя маскировка.
Достаёт наугад один из тюбиков, снимает бинт с моего запястья и щедро выдавливает содержимое на кожу. Я кричу от обжигающей боли, вырываю руку и бегу в ванную. Становится только хуже, вода не смывает мазь, обтекая её по контуру. На коже медленно расползается красное пятно.
–Дурак,– сквозь слёзы сообщаю Эрику.– Ты меня убить решил?
Он виновато промокает руку полотенцем. Помогает: злосчастная мазь наконец убирается.
–Тебя инструкции читать не учили?
Следующие полчаса он внимательно читает надписи на каждом из тюбиков. Временами поднимает голову, интересуясь моим состоянием. Красный отёк спал, а испуг не проходит. Для приличия я недолго дуюсь на брата, а после подсаживаюсь рядом, и мы изучаем вместе.
–Это,– говорит он вскоре.– Побочных эффектов не выявлено. Держится до двух суток. То, что нужно.
С опаской протягиваю руку вторично. Он лёгкими движениями втирает прозрачную прохладную мазь. Я сомневаюсь: разве ей можно что-нибудь замаскировать? Но через несколько минут татуировка и вправду становится незаметной, по цвету сливается с кожей. Если сильно присмотреться или потрогать, можно заметить маленькие выпуклые царапины, как от ожога.
–Проверь на водостойкость.
Я вновь иду в ванную. Довольно улыбаюсь. Мы нашли нужное средство, теперь на осмотре ничего не грозит.
Выключив воду, настораживаюсь. Показалось, или Эрик в самом деле с кем-то разговаривает? Ни звонка, ни стука слышно не было. Стою, стараясь не дышать, напряжённо вслушиваюсь. Но подслушать не дают: дверь распахивается. И словно ледяной рукой по спине проводят: охрана.
Бежать, бежать!– мелькает первая мысль.
Ноги