Он взял под козырек.
– Макс, может, вам уже пора? – раздраженно спросила она, махнув перед носом ладонью.
Максим нахмурил брови. Плохи у него дела, не складывается знакомство. Он сам в этом виноват. И перегаром от него разит, и земля под ногами шаткая. А раз так, то лучше не усугублять ситуацию. Тем более что прекрасная соседка от него никуда не денется.
– Понял. Ухожу. – Он сделал шаг в обход машины.
– Вы случайно не из полиции? – с чувством неловкости спросила женщина.
Максим повернулся к ней, зафиксировал положение в пространстве, кашлянул в кулак, прочищая голосовые связки.
– Из милиции.
– Милиции уже нет, – внимательно глядя на него, сказала она.
– А меня нет в полиции. Когда я увольнялся, еще милиция была.
Оксана – актриса по призванию. Она с детских лет мечтала о карьере в кино. А Максим даже не знал, кем хотел быть. Отслужил в армии, поступил в школу милиции, в звании лейтенанта пришел в уголовный розыск.
Он был капитаном, когда к ним в отдел пришли киношники. Они снимали фильм про бравых оперов, предложили ему попробовать себя в эпизоде. Максим справился и вскоре получил роль второго плана. Чуть погодя последовало приглашение на главную. И понеслось. Из милиции ему пришлось уволиться, да он, в общем-то, и не жалел об этом.
Максим не относился к той породе актеров, которые изо всех сил рвались к высотам, мечтали стать великими. Не было в нем того тщеславия, как, например, у Оксаны. Ему требовались деньги, а заработать их он мог, только снимаясь в кино. Удача теперь отвернулась от него. Не было прежнего фарта, потому душа и болела. Слава сама по себе Максима интересовала мало.
Соседка его не узнала, но ему не было обидно. Если только самую малость.
– Уволились?
– Думаете, уволили? За это дело? – Максим усмехнулся и щелкнул себя по горлу.
Соседка пожала плечами. Может, его действительно уволили за пьянство, но ей все равно, как оно было.
– У меня горе. Тетя умерла. – Он кивнул в сторону дома. – Воспитывала меня.
– Понимаю.
– Не думай, что я оправдываюсь, – переходя на «ты», сказал он и снова повернулся спиной к воротам.
Не стоит ему, Максиму Юрьеву, разговаривать с женщиной, которая не захотела назвать свое имя.
Она, похоже, угадала его мысли и негромко сказала:
– Меня Рита зовут.
– Всего хорошего, Рита, – не поворачиваясь, сказал он, приподнял руку и небрежно пошевелил пальцами.
Рита чертовски хороша, секса в ней как меда в улье, но нельзя показывать ей, что ты на нее запал. Мужчина может предложить знакомство, но не должен его навязывать. Многословие – совсем не тот конек, на котором нужно подъезжать к женщине. А он тут разговорился, еще и оправдываться начал.
– Может, ломиком попробуем? – спросила она.
В ее голосе угадывался намек. Максим остановился. Рита осознала свою вину. Она уже навязывается. Значит, он будет полным идиотом, если уйдет.
Максим развернулся на сто восемьдесят, вплотную приблизился к ней и заглянул в глаза с иронией заправского