я не спал, неудобная, неестественная поза и тупая боль в затылке легко доказывали мне это. Мои измученные нервные клетки, тут же, услужливо и поспешно, подсказали, что выкрученные за спину руки, а заодно и ноги, крепко стянуты верёвкой, и именно по этой причине я не спешил открыть глаза или поменять эту, вымучившую меня, позу. Но вокруг всё было тихо. Странная такая тишина, непривычная. Выждав ещё несколько минут и не услышав ничего нового, я медленно поднял веки и, насколько это было возможно, вращая только зрачками, огляделся. Честно сказать, то, что я увидел, никак не укладывалось у меня в голове. Я даже усмехнулся, и это не смотря на своё незавидное положение, удивляясь не тому, что я здесь, а тому, что сразу не узнал заполонивший собой воздух и щекочущий ноздри запах, запах свежескошенного сена. Я лежал на нём, разбросанном неровным слоем по всему земляному полу, в углу какого-то сарая или чего-то такого же. Сарай был сколочен из обычных, грубо-обработанных, точнее, совсем необработанных досок, а солнечные лучи, проникавшие сквозь широкие и многочисленные щели, говорили о том, что я провалялся без сознания всю ночь и всё утро, то есть приблизительно десять-двенадцать часов. А может быть гораздо и гораздо больше. Хорошо же меня стукнули, ничего не скажешь – сделано на совесть.
Но это было не единственное открытие. Как оказалось, я не одинок. В метре от меня лежал ещё кто-то, а чуть дальше, по диагонали, у противоположной стены, я насчитал ещё четверых. Уже веселее, всегда приятно осознавать, что ты не один такой. А всё-таки интересно, в какую это ещё детективную историю я попал? Пока ясно только одно, те, кто разыгрывает её, серьёзные ребята. И совершенно точно, они отвели мне в этой истории далеко не главную роль. А что уж совсем обидно, боюсь, мне придётся её играть. Если, конечно, не случится чего-то такого, что может в корне изменить заранее спланированный ход событий. Но – это вряд ли. Как всем хорошо известно, бутерброд падает именно маслом вниз – необъяснимая загадка и извечная трагедия. Теперь он упал у меня, и вот я здесь и связан. Одно из звеньев жизни. А жизнь, как известно, это сплошная цепь неприятностей. Мой чёрный юмор или, если угодно, объективный взгляд на окружающую реальность. А она, реальность, заключалась в том, что меня, вернее, нас связали и поместили в каком-то сарае, в каком-то неизвестном мне месте, где в воздухе неподвижно висит душная, до звона в ушах, тишина и нет такого привычного, постоянно-ровного шума города.
А раз так, должен быть охранник. И в этом у меня росла и крепла уверенность. Отчасти потому, что я не чувствовал себя избитым, хотя, конечно же, был измучен и разбит, (кстати, я не видел следов от побоев и на других участниках нашей детективной истории) а отчасти потому, что просто запереть дверь, оставив нас без бдительного ока стража, было бы с их стороны большой и непростительной глупостью. Ведь развязать друг другу верёвки, пусть даже зубами, вполне возможно. А сделать себе выход, вышибив несколько не таких уж и толстых досок, вообще, не составило бы труда.
Впрочем, нужно быть дураком, чтобы надеяться на то, что они дураки. По крайней