проносилась история его жизни, – первые шаги, первый класс, первая школьная любовь, первый поцелуй, первый сек…»
Вовка повалил этого типа на землю, освободив президента.
– Все-равно порешу, гада! – захрипел бывший зэк. – Три ходки у меня было. Ни разу под амнистию не попал.
– Я сейчас тебя порешу! – возмутился Вовка, скручивая ему руки за спиной.
– Если не я, то другие, все-равно, его кончат.
– Вы хотите сказать, что меня здесь не любят? – поднимаясь и потирая шею, удивился президент.
– У каждого найдется за что посчитаться, – проскулил зэк сквозь боль.
Вовка понял, что надо что-то делать, и постепенно стал понимать, что надо делать. Находиться в поселке президенту просто так нельзя. Похоже, что это же понял и президент.
– Жить хочешь? – спросил Вовка у зэка.
– Отпусти, гад! – кряхтел зэк.
Владимир еще сильнее завернул ему руку, окуная лицом в крапиву.
– Больно!
– Живешь далеко? – у Вовки появился план.
Маскарад
Бывший зэк, жил недалеко, и далеко не роскошно, но, все же, в своем небольшом доме, оставленном ему по наследству.
Зэк и президент, в наряде старой бабки, зашли из комнаты в кухню, где за столом, попивая чай, сидел Вовка. Он, как настоящий член жюри конкурса красоты, стал всматриваться в очередной новый наряд Дмитрия Дмитриевича.
– Я в этом наряде сберкассу брал, – похвастался зэк, – вообще никто ничего не заподозрил.
– Это тоже не годится, – Вовка покачал головой.
Через какое-то время, президент появился в костюме сварщика в маске.
– Ну тут вообще верняк! – зэк был убедителен. – Я в нем от собак уходил.
Вовка опять недовольно покачал головой.
На улице уже смеркалось, когда Вовка и президент подходили к трактиру «Райский уголок». У президента были приклеены рыжие усы. На носу прижились роговые очки, оставшиеся зэку от его бабушки. И закреплял этот шедевр грима парик из темных кудрей все от той же бабушки.
– Никто не узнает, – самоутешился Вовка, окинув президента контрольным взглядом. – Дмитрий Дмитриевич, а что это за чемоданчик у Вас? Вы постоянно его с собой носите.
– Это, Вовка, очень важный чемоданчик. И очень секретный. Тебе знать не положено, – президент выполнял свой протокольный долг. Но по протоколу, в случае его смерти, чемоданчик должен перейти к другому (секретному) лицу. И где теперь оно заливает в свое секретное лицо самый дорогой виски, большой секрет даже для самого президента. А вероятность гибели, как оказалось, была высока как никогда. При этом Вовка, единственный доверенный, был рядом.
– Ладно, – настороженно, еще с сомнением, продолжил он. – Этот чемоданчик всегда со мной пока я жив. Если со мной что-нибудь случится, приказываю тебе его забрать.
– А для чего он нужен?
– Заткнись и слушай! Это очень серьезно!