как наглец развернулся и просто ушел из квартиры.
Забегая вперед, скажу, что «Желтая звезда» появилась в продаже в восемь утра. К этому моменту депутат успел распустить слухи о своем самоубийстве и уехать в Израиль. Позже и молодое дарование покинуло страну, и тусуется теперь у памятника Кириллу и Мефодию.
Выскочив на улицу, Катя бросилась за угол, прыгнула в такси и помчалась в редакцию.
Там она загрузила снимки, написала к ним сопроводительный текст, отправила редактору и успокоилась только тогда, когда из печатной машины начали выходить первые экземпляры номера.
Домой она возвращалась около одиннадцати. Решила пройтись пешком. Благословенный центр таил в себе мало опасностей. Дневная жара несколько спала, ветерок немного холодил кожу лица и в воздухе разливался волшебный аромат одесской ночи.
Возле подъезда она заметила «Туарег», которого раньше здесь не видела, но особого внимания не обратила пока не подошла ближе.
Водительская дверь была открыта. На сидении боком, вытянув ноги, сидел Иван. На торпедо лежал явно не дешевый букет из красных роз.
Иван вышел, вынул букет, протянул его Кате и, приятно улыбнувшись, сказал: «Добрый вечер».
Катя настолько опешила, что букет взяла. Однако скоро опомнилась и сказала:
– Иван, я не давала Вам свой адрес.
– Ошибаетесь, Екатерина Алексеевна, не только давали, но и велели обращаться в любое время. – Иван опять улыбнулся – Вот я и воспользовался.
Он протянул Кате ее визитку и формально представился: «Майор Петров».
Лицо у Кати на минуту стало пунцовым, но она скоро справилась с собой и сказала:
– Если у Вас есть ко мне вопросы, вызывайте повесткой в отделение.
– Ну, зачем же так формально, Катя? Вы ведь разрешили мне так себя называть?
Он вздохнул, наклонился в машину, вынул оттуда пакет с тремя бутылками прекрасного шампанского, захлопнул дверь, поставил машину на сигнализацию и с лукавой улыбкой сказал: «Катюша, угостите меня, пожалуйста, кофе. Целый день во рту маковой росинки не было». Катя не смогла отказать.
Целоваться они начали еще в подъезде. Примерно на том месте, где недавно лежало то, что полковник Сухов велел именовать, лаконичным и безнадежным словом «фарш». Потом целовались на лестнице, потом возле двери. В коридоре Катей неожиданно овладела ее фобия, и она выпалила: « Ты чистый?»
Через пять минут Петров чистый – только, что из ванной и Катя в её прекрасной постели грязно занимались сексом.
Не то, чтобы Петров не знал других слов для названия этого занятия, но до любви было еще далеко, а грязи придавали Катины крики.
Ну, скажите мне, кто из нас слышал из родительской спальни истошные крики, визг и хохот дикой гиены? Откуда взялась эта ужасная мода? Из немецких порнофильмов, которые устремились к нам вслед за видеомагнитофонами? Из опыта общения с проститутками, и мыслей, что если она не