у цесаревны мысль изучить политическую историю европейских стран последних двух веков? С целью разобраться и проанализировать заграничный опыт государственного управления, обнаружить причины прочности одних и зыбкости других монархий, вывести формулу оптимального политического поведения… Ведь активное пополнение Елизаветой собственной библиотеки узкоспециализированной литературой (политико-исторической) началось как раз на рубеже двадцатых – тридцатых годов. Впрочем, осенью 1730 г., даже при наличии вышеозначенного намерения, заняться его исполнением вряд ли удалось. Потребовалось защищать от внешней угрозы тихую «семейную» идиллию с Шубиным (сыновья прапорщика кем воспитывались, не отцом ли и «мачехой»?!).
К покровской затворнице воспылал страстью Густав Бирон, брат Иоганна-Эрнста Бирона, фаворита Анны Иоанновны, обер-камергера со дня коронации. Ориентировочно с середины октября курляндец повел атаку на даму сердца. По меткому выражению Лефорта, «мозолил глаза» великой княжне («a donne dans la Vue») навязчивыми ухаживаниями. Елизавета изворачивалась, как могла, сознавая уязвимость и свою, и, особенно, Шубина. Как ни маневрировала, как ни балансировала между «можно» и «нельзя», а неуступчивость в главном месяца через два, в декабре, привела-таки обоих к разлуке. Иоганн-Эрнст Бирон вспомнил, что прапорщик в отставке всего лишь де-факто. Де-юре «абшид» не оформлен. Посему молодому человеку без проволочек вручили предписание выехать к новому месту службы – в Ревель, в Дерптский гарнизонный полк. И, куда деваться, Шубин уехал. Густав Бирон возобновил «осаду», которую, похоже, быстро и прекратил. Елизавету спасла герцогиня Мекленбургская, сестра императрицы. Екатерину Ивановну встревожило чрезмерное внимание братьев Бирон к цесаревне. Заподозрив под ширмой любовной интриги политическую, в ущерб ее дочери (Анне Леопольдовне), она, видно, пожаловалась царице на распоясавшийся дуэт. Государыня ради сестры одернула старшего брата, тот приструнил младшего. Елизавета вздохнула с облегчением. Правда, ненадолго, ибо одного «чичисбея» сменил другой – камергер Трейден, брат жены Бирона. История с ним завершилась в июле 1731 г. Подкараулив цесаревну на прогулке в лесу под Покровским, он предстал перед ней с пистолетом в руках и обещал застрелиться, если не удостоится взаимности. Девушка, по словам Маньяна, «не одобрила его смелости».
Велик соблазн связать с этими приключениями ту манеру поведения, которой Елизавета станет защищаться от придирчивой предубежденности императрицы к ней. Казаться распутной, нежели нелояльной. Три нашумевших опалы 1731 г. тому наверняка поспособствовали. Утром 19 (30) мая арестовали сенатора и гвардии подполковника А.И. Румянцева. За прямоту! Грубо, по-солдатски, генерал отклонил предложение Анны Иоанновны возглавить Камер-коллегию. Тут же Сенат на экстренном заседании вынес ему смертный приговор, милостиво смягченный до разжалования и ссылки в деревню. Уже 24 мая (4 июня) Румянцевы покинули столицу.
Вторым пострадал П.И. Ягужинский.