сказала Пат, – и наказал меня за неделю до того, как я ее разбила. При этом он объяснил мне, что это все равно неизбежно. Вы знаете талант прогностов: предсказать они могут, а изменить – нет. Потом, когда статуя разбилась, то есть я ее разбила, я очень горевала и все время вспоминала ту неделю до события, когда меня оставили без сладкого и укладывали спать в пять вечера, а я все повторяла: «Христос (или как там обращаются к Богу маленькие дети), Христос! Неужели нет способа избежать всех этих ужасных событий?» Провидческие способности отца не произвели на меня особого впечатления, поскольку повлиять на ситуацию он не мог; я до сих пор не в силах избавиться от какого-то презрения к нему. Я целый месяц промучилась, пытаясь представить проклятую статую снова целой, мысленно все время возвращалась к тому периоду, когда она еще не разбилась, представляла, как она выглядит… Это было ужасно. И вдруг однажды утром (а ночью я опять видела ее во сне) статуя оказалась на месте. Как раньше. – Пат говорила резким, взволнованным голосом, напряженно наклонившись к Джо Чипу. – Родители ничего не заметили. Им показалось совершенно нормальным, что статуя стоит на месте, цела-целехонька, словно никогда и не разбивалась. Единственным человеком, кто помнил, как все обстояло на самом деле, была я.
Пат улыбнулась, вздохнула и взяла из пачки еще одну сигарету.
– Сейчас я принесу из машины оборудование для теста, – сказал Джо, направляясь к двери.
– Пять центов, пожалуйста, – произнес динамик, едва он взялся за ручку.
– Заплати за дверь! – крикнул Джо Эшвуду.
Притащив из машины оборудование, Джо предложил поисковику фирмы очистить помещение.
– Что? – опешил Дж. Дж. Эшвуд. – Ты, видно, забыл, кто ее нашел? Я десять дней потратил на вычисление ее поля, я…
– Ты прекрасно знаешь, что твое поле исказит все результаты. Способности и антиспособности воздействуют друг на друга. Если бы этого не происходило, мы бы занимались совсем другим делом… И не забудь оставить пару монет. А то ни она, ни я отсюда не выберемся.
– У меня есть мелочь, – сказала Пат. – В кошельке.
– Ты, кстати, можешь измерить ее мощность по потерям внутри моего поля. Я сотни раз наблюдал, как ты так делал.
– Здесь другое, – сухо заметил Джо.
– У меня кончились все монеты, – заявил Дж. Дж. – Я не могу выйти.
Пат посмотрела на Джо, затем на Дж. Дж. и сказала:
– Возьмите мою.
Она швырнула Дж. Дж. монету, он поймал ее с явным недоумением. Мало-помалу недоумение сменилось на его лице угрюмостью.
– Круто вы меня кидаете, – проговорил он, опуская монету в монетоприемник. – Вы оба, – донеслось уже снаружи. – Это, между прочим, лихое дело, когда…
Дверь захлопнулась, и окончания фразы никто не услышал.
Наступила тишина. Наконец Пат сказала:
– Кроме энтузиазма, ему нечем похвастаться.
– Да нет, он нормальный парень…
Джо испытывал привычное чувство – вину. Впрочем, не очень сильную. Во всяком случае,