последнее прозвучало вполне определённо, но в контексте.
– Да-да. Спасибо. Я понимаю. Тц! Эх!
Сергей Бадаевич с интересом вслушивался в искренние стенания Игоря Ильича, уже сомневался в смысле своей работы.
– Короче, я думаю вечерком надо встретиться, обмыть это дело, помянуть. Ты не возражаешь?
– Прямо сегодня?
– А чего тянуть. У нас на Востоке не приято откладывать… Но как скажешь!
– Нет-нет, конечно, сегодня. Эх!
Игорь Ильич положил трубку телефона, не меняя ровного выражения лица, задумался.
Потом вызвал секретаря.
– Вера, у нас сегодня траурный день. Погиб наш шеф. Вчера. Трагически. Нужно сообщить коллективу. Собери всех.
– Ка-ак? Наш Борис Фатеевич?! – едва не теряя созание, ахнула Верочка.
– Да! К сожалению. В машине взорвался.
– Ааа! Вот горе-то…
– Всё, собирайте коллектив.
Коллектив тоже ахнул… Заблестели глаза, захлюпали носы… Но работа есть работа.
Есть план, есть сырьё, есть заказчики. В конце концов славный имидж фирмы. Он требовал бодрой и продуктивной работы. Без траурных и праздничных дней. И Игорь Ильич этому соответствовал, того же и требовал. Все понимали, как руководителю сейчас тяжело, но он держался. И они тоже. Брали с него пример…
Один Валерий Викентьевич, начальник производства, ему не поверил.
Созвонившись, этим же вечером Валерий Викентьевич приехал домой к своему бывшему начальнику по Минпищепрому СССР, полному тёзке бывшего Генсека Горбачёва, МихалСергеичу, с бутылкой водки «Путинка», хотя тот предпочитал почему-то больше «Жириновку». Она мягче, говорил. Подняли рюмки.
– Ну что, Валерий Викентьевич, выпьем за упокой души твоего бывшего шефа. Да здравствует новый король!
– Нет-нет, за это не буду, – запротестовал Валерий Викентьевич. – Понимаешь, я чувствую, тут что-то не то. Нутром чую! Выпьем просто за Бориса Фатеевича. Хорошего и толкового мужика. Каких мало. Таких у меня было четверо: ты, наш министр, Юрий Андропов и он. Всё.
Из перечисленных, получалось, в живых остался только бывший начальник, что за столом. Но сравнение было приятным, с этим спорить не следовало, он и не стал, толковый, значит – хорошо, протянул рюмку… Старые сослуживцы выпили, потянулись вилками за закуской…
– Ты понимаешь. Миша, он мне сразу не понравился. А у меня чутьё!.. Какой-то он… холодный. Лощёный, но холодный, как рептилия.
– Так у нас такой же, ты помнишь, был первый заместитель министра, этот, как его… Пока взбучку на Совете Министров от председателя не получил… Обомнётся! Тоже всё сверху на нас поглядывал и сопел… назначенец хренов.
– Да, но тут, Сергеич, другое. У него психология не наша. Не наша!
– Капиталистическая, что ли?
– Хуже, Миша, хуже. Он ничего кроме увеличения объёма производства не видит…
– Так это понятно. Он же из-за бугра к вам пришёл, с той философией и приехал. Ему деньги нужны. Прибыль. Закон джунглей…
– Подожди,