вот и штаб бригады, я на совещание. Ты – на второй этаж. Комната 213. Оформишь там все что положено. Потом тебя заберет Изя Штивельман, твой командир батальона.
Худой, с заметной лысиной, хозяин кабинета протянул мне несколько листков.
– Тебе необходимо заполнить анкету и сфотографироваться для удостоверения четыре на шесть. Фотостудия прямо через дорогу. Потом медкомиссия.
– Понял.
– И, если тебя привел полковник, не думай, что можно будет ходить в таком виде. Здесь ЦАХАЛ, а не Красная Армия.
«О Боже, – подумал я, – и здесь от этих тыловых идиотов невозможно избавиться».
– Так точно, – произнес вслух. – Как только получу форму и оружие, – и выжидательно уставился на лысину.
– Заполняй, – раздраженно сказал он, двигая по столу ко мне анкеты – и новая форма тебе не положена. Вон, на тебе имеется.
– Так это из Легиона, – удивился я.
– А в Легионе она откуда? С наших складов, ты ж не в советской гимнастерке и сапогах приехал, в израильской армии точно такая же форма. Таг поменяешь, и все.
– Что поменяю?
Он ткнул пальцем. И медленно, как слабоумному произнес:
– Эмблема, кокарда…
Я уставился на анкету. Ну, имя, фамилия – это все понятно. Достал офицерское удостоверение, благо, что оно на двух языках и начал старательно перерисовывать буквы в анкету.
Он некоторое время наблюдал за моими потугами сойти за грамотного, тяжело вздохнул, и, сказав вполголоса, что-то вроде: "Понаехали тут", отобрал у меня бумагу и быстро заполнил. Единственное, что пришлось два раза по буквам повторить название училища.
– На, – сказал, отодвигая листки. И ткнув рукой в сторону окна, повторил:
– Фотография через улицу.
– Спасибо, – сказал я на всякий случай. Кто его знает, может, придется возвращаться.
Возле шлагбаума стоял огромный рыжий мужик лет пятидесяти и явно рассказывал анекдоты солдатам. Те помирали со смеху. Вдруг он резко повернулся, и, тыча в меня пальцем, спросил:
– Вот этот что ли? Ты, Томский?
– Я.
– Я твой комбат, Йосеф Штивельман, можно просто Изя, и хочу знать, где ты шляешься?
– Фотографии делал, согласно указаниям начальства, потом буду искать медкомиссию.
– Запомни, – заорал он, махая у меня под носом кулаком размером с мою голову, – Начальство у тебя только я. Всех остальных ты будешь посылать нах. Понятно?
– Понятно.
– Запомни еще одно. Евреи – самый умный народ в мире. Поэтому они создали такую умную бюрократию, что сами ничего в свои бумагах не понимают. Все вопросы надо решать по знакомству. Или через генерала, или через прапорщика. К прапорщику на прием попасть легче. На здоровье жалуешься?
– Нет.
– В ЦАХАЛе разрешается иметь свое оружие, помимо казенного. Купленное или добытое в бою, – он снова заухмылялся, – или стыренное у врага,