не вспыхнут сами, как гирлянда,
Их не испечь, как сладкое печенье —
То вдохновение есть, но нет таланта,
То есть талант, но нету вдохновения.
Поезд ушёл
Я тебя на себя ранним утром примерю:
Ты вернешься, как будто случайно зашел —
Помня речь: «Извини, закрываю я двери…»,
Я скажу: «Извини, но твой поезд ушел!»
И ничего другого мне не надо
«Отец, возьми вот, как-нибудь прочти», —
Листочки со стихами протянула, —
«А если что неправильно, прости.
Бывает, что для образа «загнула»…»
Через каких-то пару-тройку дней:
«Ну что, читал?»
«Читал, всплакнул немного.
В стихах вся жизнь и ярче, и грустней.
Но в целом у тебя талант от Бога!»
«Не скучно? Впечатляюще? Свежо?» —
Я по привычке в дебри ломану'ла.
«Отстань уже! Сказал же, хорошо!», —
И вновь в глазах слезинка промелькнула.
Отцовская скупая похвала,
Как будто драгоценная награда —
Два новых, вдохновляющих крыла…
И ничего другого мне не надо.
Яблоня
Я – яблоня, растущая на склоне,
А надо мной красивый, пышный сад.
И в том саду могучие деревья
Стройней, сильней и выше себя мнят.
А я кажусь слабей, и крона уже,
И почва под ногами много хуже,
И ростом я не вышла, и кривее,
И оттого карабкаться больнее…
И на отшибе я расту,
И до небес еще далеко,
И потому мне очень одиноко…
Но вы, счастливцы, не кичитесь красотою,
Могуществом прямых ветвей своих.
Людской топор – искусственный отбор —
Он выбирает именно таких.
Прошла зима. Воспрянула природа.
Настала долгожданная весна.
Вас многих нет, надменных и красивых,
А я все вверх тянусь. Кому же я нужна?
Володе, мечтающему о небе
Ну почему так странно и нелепо
Устроен непонятный этот мир?
Влечёт людей какая сила в небо
И шепчет: «Только руки распрями»?
Мы созданы совсем не для полёта,
Но всем, без исключения, близка
Лазурь и синь небесной позолоты,
Тот взгляд, несущий душу в облака?
И высоты, порою, опасаясь,
Ведь мы же люди, а не боги всё ж,
Мечтаем о каком-то сладком рае,
Который только в небе и найдёшь.
Восторг необъяснимого блаженства
(Знакомый разве только детям в снах,
Наполненных волшебным совершенством)
Идёт по жизни рядом с словом «СТРАХ».
Боимся, но мечтаем о полётах —
И не во сне, отнюдь, а наяву.
И грезим о шарах и самолётах,
Подняв глаза в густую синеву…
Ну почему всё странно и нелепо:
Вдруг высотою сильно заболев,
Володя-друг