о Ровшане и вслух удивлялась, почему именно Ровшан стал милиционером. Конечно, какой смысл рассказывать лысому Ровшану о том, что тетка Марьям варит мыло? Наверно, она и Ровшану дает кусок…
После школы я принялся обходить соседей, расспрашивать их о Дезике. Но никто не видел моей собаки. Так очередь дошла и до тетки Марьям.
– Слушай, зачем тебе этот пес? – спросила она. – На собаку ведь карточку продуктовую не выдают…
– Дезик – сын кавказской овчарки Маргошки, – перебил я. – Такой собаки ни у кого нет.
– Теперь и у тебя нет такой собаки, ненормальный.
– Значит, вы знаете, где Дезик?
– Дезик-мезик… Откуда я знаю, где эта паршивая собака?
Тетка Марьям попыталась закрыть дверь, но я подставил ногу – я могу так подставить ногу, что и трактором дверь не сдвинуть.
– Может, вы из Дезика мыло сделали?
Тетка Марьям секунду смотрела маленькими глазами, затем ткнула меня пальцем в грудь. Так больно, что я подумал, не удалось ли ей сделать в моей груди дырку. От неожиданности я расслабил ногу, и тетка Марьям захлопнула дверь.
Несколько раз ночью я выходил посмотреть, не видно ли где собаки. И тихонько посвистывал – Дезик обычно откликался на мой свист. Кто-то сверху бросил в меня рваную калошу. Я посмотрел наверх, но никого не увидел, кроме звезд и полумесяца, похожего на Дезикино ухо, что торчало, как вопросительный знак. Утром я уселся на каменную ступеньку перед воротами. Я был первым и занял лучшее место… Ребята еще спали. Или они забыли, что сегодня 1 апреля? Тут я и встретил тетку Марьям с ее тележкой. А когда она ушла, осыпая мою голову различными пожеланиями, у меня уже испортилось настроение и мне расхотелось обманывать.
Первым присоединился ко мне мой лучший друг Борис.
– Обманул кого-нибудь? – с надеждой спросил он.
– Тетку Марьям, – нехотя ответил я.
– Ври больше. Ее обманешь… Слушай, поедем за город, в Бузовны. Я знаю, где ее дом. Посмотрим. Вдруг найдем твою собаку? – оживился мой лучший друг.
Через два часа мы шли по пыльной, узкой бузовнинской улочке.
Дом тетки стоял у самых скал и был похож на старый сарай. Большие ржавые камни забором огораживали этот сарай. Мы бросили в дом несколько камешков – никто не выходил. Перелезть через забор было пустяковым делом.
На грязном цементном полу стоял огромный казан, черный от сажи. В стороне, на досках, лежали ровные коричневые кирпичи.
Я решил, что это кизяк.
Борис тронул рукой кирпич и понюхал пальцы.
– Мыло! – произнес он и дал мне тоже понюхать свои пальцы.
Мы осмотрели весь дом, но ничего не нашли, кроме залатанного тюфяка и рваного паласа.
– Наверно, она их вместе со шкурой… – высказал предположение Борис.
Я не хотел верить. Я продолжал искать. И вдруг во дворе, у самого забора я увидел ошейник с адресом. Тот самый ошейник, который сшила мама на всякий случай…
В город мы вернулись к вечеру. Вряд ли тетка Марьям узнает свой дом после