Роб. Я ведь не глупая, и я хочу сказать, пусть вы совсем меня не знаете, но вы тоже можете мне доверять. Я никому не разболтаю, пока вы сами не разрешите об этом говорить. Обещаю.
Поппи видела, в эту минуту Роб ненавидел свою работу. Бедная женщина была вынуждена обходить препятствия, торговаться, в то время когда ей было плохо. Он посмотрел на неё, как на храбрую маленькую девочку – конечно, у неё было право знать всё о своём муже, о человеке, с которым она связала себя узами брака.
– Поппи, я понимаю, что вы далеко не глупы, но и вы должны понять, на карту поставлена не только моя карьера, но, возможно, и безопасность других людей, может быть, безопасность Мартина. Вы понимаете, какими могут быть последствия?
Она кивнула, ей всё было ясно. Без сомнения, Роб располагал большей информацией. Это был не блеф – чутьё подсказывало Поппи, что Мартин жив и что он в опасности. Её Март, её любимый… держись, милый… Роб помотал головой, сам не веря, что вот-вот, не считаясь с вышестоящими руководителями, поступит вопреки всему, чему его учили. Он собирался выдать информацию Поппи Дэй, девчонке, обладающей поразительной интуицией.
– Патруль, в котором находился Мартин, совершал вылазку в горы вместе с американцами. Те знали, что отправляются в горячую точку, в анклав, известный повстанческими действиями. Их как следует проинструктировали.
– Вы рассказываете об этом, как о захватывающем приключении, куда Март очень хотел отправиться, но я уверена, он до смерти перепугался.
Роб улыбнулся, вспоминая свою последнюю вылазку, он по опыту знал, как бывает страшно.
– Возможно, вы правы. Трудно описать, как себя чувствуешь во время боевых действий. Иногда впрямь до смерти страшно, но есть место и приключению, а без приключений это даже скучно, поэтому чуть ли не ждёшь их с нетерпением, чтобы они развеяли скуку. В конце концов, ты знаешь своё дело, ты незаметен…
– Жаль, об этом не знал сослуживец Марта. Тот, которого убили.
Роб кивнул. Поппи попала в точку.
– Так что же случилось во время этой вылазки – или как её там? – Поппи смущённо зарделась, ей неловко было произносить военные термины. Она чувствовала себя героиней паршивого американского фильма про войну или кем-то вроде тех типчиков, что обожают оружие и журналы об армии, а сами в пятьдесят лет живут с мамочкой. Поппи грызла ногти на руке, чувствуя, как сводит желудок.
– Машины шли одна за другой. Ведущую окружили местные жители, и солдаты вступили с ними в контакт…
– В контакт? – Поппи представила, как солдаты и местные жители жмут друг другу руки и обмениваются любезностями: «Добрый день!» – «Отличная погода».
– Под контактом я имею в виду перестрелку.
– Ой! – И дружелюбные люди, нарисованные её воображением, тут же покраснели от крови и стали растекаться, как на картинах Дали, пока не слились в одну кровавую лужу.
– Из других машин тоже вышли солдаты. Они пришли на помощь своим однополчанам, но местные