в кабинеты анонимной помощи.
Телефон, новый, без игр и интернета, как стало модно в последнее время, молчал. Чайник пыхтел с усилием, перед тем, как ласково и тонко засвистеть. За окном подростки поставили систему караоке и завывали, умудряясь не попадать ни в одну ноту. Мир менялся, ежесекундно перетекая из реальности в реальность. В темных переулках топало, звякало и шуршало, но никто не обращал внимания.
Жанна Свет
А что еще остаётся?!
Вика и Вик с детства считали, что предназначены друг другу.
Они принадлежали одному кругу, имели образованных успешных родителей, да и сами получили неплохое образование, Вика даже докторат сделала, не знаю, честно говоря, по какой теме, да это и неважно.
У них был роман, однако жили они, хоть и на одном этаже, но каждый в своей квартире.
Хотя какие там квартиры! Дешевые студии, где душ и унитаз отделены от остального жилого пространства не слишком толстой перегородкой, так что все звуки (и запахи тоже) становились достоянием всех, кому выпала сомнительная удача оказаться по другую сторону этой хлипкой стеночки.
Я-то знаю – на правах их общей подруги я частенько бывала в этих каморках где вечно неубранные постели светили скомканным несвежим бельем, кухонная ниша представляла собой филиал городской свалки, а собака Вика и кошка Вики спали прямо на серых простынях или ели что-нибудь, добытое из немытых тарелок и кастрюль.
Мы давние знакомые с Викой и Виком. Мы учились в одном классе, еще в школе дружили втроем, я считалась бесплатным приложением к красавице Вике, но все ошибались: я всегда сама по себе.
Они просто были мне интересны, вот и все. Тем более, что человек я закрытый, а они оба всегда так поглощены собой, так не интересуются никем и ничем, что с ними я могу чувствовать себя в безопасности от посягательств на мои личную жизнь и внутренний мир.
Школу я, правда, окончила позже, чем они: мы с родителями попали в дорожную аварию, в результате которой я стала сиротой, а врачи запретили мне дальнейшую учебу. Не потому, что я стала дурочкой, просто длительное умственное напряжение вызывало у меня дикие головные боли, так что пришлось мне искать новое поприще: ведь до аварии я хотела учиться на математическом факультете, но кому-то эти мои планы помешали, и меня остановили самым радикальным образом.
В школе ко мне отнеслись более чем по-людски, поставили средние оценки по всем предметам, что меня полностью устраивало, но высшее образование помахало мне ручкой, и нужно было придумывать, как жить без родителей и вообще без близких людей: я осталась совершенно одна, родни не было никакой.
Пришлось задействовать все свои способности и возможности, в результате, уже через полтора года после окончания школы я начала сама зарабатывать себе на жизнь.
Я всегда неплохо рисовала, поэтому, поразмыслив, окончила курсы росписи фарфора и стала делать на продажу декоративные тарелочки для стен, кружки