Для Мити это было полной неожиданностью. Впоследствии ему снился дурной сон: двери в комнату отворяются, а за ними плотной стеной стоит множество людей, которые молча на него смотрят.
Через распахнутую дверь они начали переходить в большую комнату, через минуту став плотной стеной у гроба. Фотограф сфотографировал их, после чего объявил: «Можно выносить для прощания на улицу».
Под звуки музыки, бьющей прямо в сердце, гроб установили в кузове машины, где уже находились памятник и оградка, после чего машина с открытыми бортами тихо поехала по улице. Все зашагали следом, Митя с матерью тоже.
В лесу на кладбище гроб сняли с грузовика, снова поставили на табуреты рядом с выкопанной в белом песке глубокой ямой. У сироты в голове зароились самые неприятные предчувствия.
Их подтвердил земляной человек с лопатой, сновавший рядом.
– Давайте кончать процессию, – сказал он нетерпеливо, – песок быстро сохнет, края в любой момент могут обвалиться. Мы, конечное дело, положили доски, но всё равно, чем чёрт не шутит.
Повсеместно стоящие в округе пирамидки с оградками, подобные той, что они привезли с собой, но здорово облупившиеся, говорили Мите, что и они оставят эти заводские изделия стоять здесь, обратно не заберут. Для чего в таком случае выкопана глубокая яма? Неужели для отца? Разве в песке вылечишься?
Мама начала плакать, другие женщины тоже всхлипывали, а Митя с подозрением разглядывал плохо одетых людей с лопатами, перекуривавших в сторонке.
Далее произошла уже совершенно бесчеловечная жестокость: отца заколотили сверху красной крышкой, прибив её ни много ни мало гвоздями, и неподобающим образом одетые мужчины в потных рубахах, под визги рыдающей музыки, опустили гроб в яму. И что самое страшное – все по очереди подходили к яме, бросая горсти песка в могилу. Песок гулко стучал в крышку. «Зачем кидаются?» Следом за данной процедурой ждавшие своего часа могильщики с лопатами быстро довершили дело, установив поверх кучи сырого песка оградку и памятник внутри неё.
Теперь он понимал, о чём предупреждал его злой дядька у колонки! Если отец проснётся там, то не сможет вылезти! Ведь его так глубоко зарыли! Да ещё прибили крышку гроба гвоздями! Отец совершенно точно не сможет выбраться, даже если выздоровеет! Митя попытался объяснить эти ставшие очевидными для него ужасные подозрения матери, но та почему-то отвернулась, не желая слушать. Митя зашёл с другой стороны, дёрнул за платье: «Ему там темно и нечем дышать, когда будем откапывать обратно?».
– Завтра, – ответил землекоп в простой рубахе с закатанными до локтей рукавами, с большим удовольствием выпив поднесённый тетей Клавой стаканчик водки: – Пусть земля ему пухом! – Ты, главное, сильно не расстраивайся, ко всему, брат, постепенно привыкнешь. Жить на земле трудно, народ с возрастом обустраивается, кто как может, а потом всех без разбору сюда сносят, и никуда не деться. Такие хреновые