руководства по тактике и баллистике?
– А может быть, он вообще… – неопределенно покрутил ладонью Пршевицкий-Ганевич. – Из этих.
– То есть?
– Ну, которые к женскому полу… холодны.
– А вот это мы сегодня выясним, – заявил Ремизов, одергивая полы несколько вольготно сидящего на нем фрака: шился он когда-то по фигуре, но умелец-портной никак не предполагал, что заказчику приспичит экстренно сбросить полпудика лишнего жирку. Не по своей воле…
– Прекратите пялиться на этих лоботрясов, – прошипел Дмитрий Саше на ухо, улыбаясь знакомым. – Вы что – решили испортить себе весь вечер?
– Но… – Александр был смущен. – Как это будет выглядеть в плане субординации?..
– В плане субординации – отлично, – отрезал князь. – Точно так же, как в плане субординации выглядим мы с вами в глазах, допустим, генерала Митрохина.
– Где? – закрутил головой Бежецкий, тщась разглядеть в толпе гостей легендарного офицера.
– Прямо напротив вас, под ручку с дамой в пунцовом платье, – мученически вздохнул поручик. – И, если хозяева не попросят нас с вами удалиться из-за оскорбительно пристального разглядывания их гостей, я вас с ним потом познакомлю.
– Простите, князь…
– Ничего. Вы что, Саша, никогда не бывали на балу?
– Почему же… Бывал, конечно, – еще больше засмущался корнет. – Вот только…
Его спас распорядитель, громко объявив:
– Вальс, господа!..
– А вы неплохо танцуете, корнет, – похвалил Вельяминов своего друга, когда был объявлен перерыв и гости, весело переговариваясь, потянулись к столикам с выпивкой и закуской «освежиться».
– Вы льстите мне, Митя. – Раскрасневшийся Бежецкий только что отпустил к подругам одну из юных жеманниц, которую только что лихо кружил в танце по старинным паркетам двусветного бального зала, отчаянно жалея, что в придачу к фирменному гвардейскому поклону-кивку не может звякнуть шпорами[4]. – Да я в танцах дрессированный медведь, не более. Видели бы вы моего друга, князя Бекбулатова…
– А я вот вижу, что мсье Делавриер, наш старый добрый учитель танцев, по-прежнему недаром ест казенный хлеб с маслом, – перебил его князь, сам только что показывавший недурное знание хореографии, разве что с более зрелыми партнершами. – И первый выпускник нашей альма-матер – первый во всем.
За этим разговором офицеры, как и большинство собравшихся, тоже отдали честь пикантной снеди и тонким напиткам, в изобилии украшавшим столики покойной части зала, с самого начала оккупированной мужчинами в годах и высоких чинах, считавших «невместным» скакать и кружиться наравне с молодежью. Зрелые мужи, отечески поглядывая на резвящихся юнцов, предпочитали проводить время в степенной беседе, потягивать коньячок и беленькую, отлучаясь время от времени в курительную комнату, тогда как их спутницы организовали собственный кружок у столиков с пирожными, делясь друг с другом