каменного здания, древнего как сам Гугл.
– Здравствуй, Целый! Ботинки ещё не развалились? – ухоженные пальцы-чесальцы задрожали, изображая смех, а из мясистого уха ему подмигнул большой карий глаз. Пальцы Вартана торговали информацией – настоящей, проверенной, с гарантией. Маде они подсказали, где достать прочную обувь, сшитую вручную головоруком-сапожником – и при встрече не забывали об этом напомнить. Тяжёлые перстни с бриллиантами, часы на запястье, массивная серьга в ухе – грабителей они не боялись. Солнце сползло за небоскрёбы главной площади, и над пальцами зажёгся фонарь. Равнодушный свет падал на зеркальные ногти, отражался в них и рассыпался бликами по стене.
– Нашли специалиста? – спросил Мада.
– Не понимаем мы тебя… – ответили пальцы. – Бог создал человека целым, а человек рассыпался на части. Зачем снова собрать хочешь? Бог ошибся, и ты ошибёшься.
– Так вы нашли или нет? – Маду раздражала привычка переходить к делу после получаса пустой болтовни.
– Вот скажи… – игнорировал вопрос собеседник, – можем мы сломать ногу, если у нас ноги нет? А у тебя живот сводит, ноги устали, спину ломит, зуб дёргает… С целым человеком Бог не справился, такой сложный получился. Каждую ночь Бог его спать укладывает, иначе целый человек раз – и сдох.
– Пока я не сдох, давайте о деле поговорим?
– Э, не-е-ет, Целый! Сначала прояви уважение, побеседуй. Ответь, что такое есть в твоей целости? – пальцы замерли, но Мада промолчал, и они снова заговорили. – Некоторые считают – душа. Человек давно расшифрован, разобран на части, собран обратно и снова разобран. Не нашёл никто души! А знаешь, почему не нашёл?
– Почему? – хмуро поинтересовался Мада.
– Потому что не орган это…, – толстый указательный палец взметнулся вверх и замер, выдерживая паузу, чтобы через мгновение вместе с остальными пуститься в объяснения на языке немых, – …а побочный эффект! При сборке происходит сбой, глюк. По отдельности всё нормально, а собираешь целого человека – у него неприятные ощущения появляются. Внутри что-то ноет, стонет, скребётся… Знаешь, что учёные головы говорят?
– Что они говорят?
– Системная ошибка. Неисправимая. Решение только одно: разобрать человека на части – и не собирать больше, – снисходительно похлопав по Мадиному плечу, Пальцы Вартана скинули на коммуникатор короткий файл. – Вот тебе адрес, Целый: всё проверено, не сомневайся. И всё же… зачем собрать хочешь?
Мада не ответил и зашагал прочь.
Главная улица терраполиса – место шумное, бойкое. Проносятся мимо ноги-курьеры, едва успевая выскользнуть из-под тяжёлых транспортных платформ. На станциях наземки висят гигантские головы, наперебой выкрикивая рекламные объявления. Худые жилистые руки с фиолетовыми наколками выползают из водосточных труб и приоткрытых канализационных люков, хватают за щиколотки и предлагают сыграть в напёрстки. Спортивная и околоспортивная публика собирается каждый день в большом и шумном баре под названием «Атакующая жаба»: ноги-клюшки, тренеры-задницы, глазоухи-журналисты… Ходят слухи: именно тут покупаются и продаются спортивные матчи и боксёрские поединки. На столах – капельницы с пакетами питательных и алкогольных растворов, кое-где дымятся кальяны, вспыхивают и гаснут онлайн-трансляторы соревнований. Большую часть столиков занимают животы. Их балахоны-туники пестрят в глазах, а в отверстии, где должна находиться голова, покачивается большой глаз на ложноножке и причмокивают толстые губы гигантского рта. У животов – маленькие тонкие ноги и длинная рука, сгибающаяся в нескольких местах сразу. Самые богатые из них заводят себе по три-четыре задницы, бедным приходиться довольствоваться одной, бюджетной.
Мада протиснулся сквозь гремучую смесь звуков и запахов к стойке, за которой хозяйничал головастый плечерук, регулируя потоки растворов, бегущих по трубкам к капельницам. Бармен следил за поступающими на монитор заказами и одновременно играл в плевалку – игру, популярную у молодёжи: нужно плюнуть на портрет какой-нибудь знаменитости, когда он возникнет на онлайн-экране. Успеешь – плевок тут же материализуется на лице реальной жертвы.
– Мест для Целых нема, – процедил бармен, не переставая плеваться. – Есть для живота с двумя задницами, но обслуживаем только через капельницы, кухня сегодня закрыта.
– Я – от Вартана. Мне Контрабас нужен.
– Вон туда, – скривил худые головастый. Левая рука его ткнула пальцем в сторону, а правая скользнула к клавиатуре и отстучала код-пароль. «Вон туда» оказалось узким проходом между баром и стеной подвала, через пять шагов он закончился поворотом, а ещё через пять – лестницей в подвал и стальной дверью без ручки. Она была приоткрыта, и, зацепив пальцами за край, Мада потянул дверь на себя.
– Есть! – долетело до него из бара. – Есть!! Есть!!!
Головастику за стойкой удался меткий плевок: теперь его ждала короткая, но громкая слава – через минуту все новостные сети будут забиты сообщениями, как очередная знаменитость оказалась оплёвана скромным барменом