баночка, внутри которой были совсем крохотные разноцветные лепестки, которые, переливаясь, создавали танцы цвета.
И последний подарок был апогеем вечера. Софа очень любила стихи, и Рей это прекрасно знал, даже знал, какие стихи ей нравятся. Поэтому он взял небольшой блокнотик в твердом, но удобном переплете и каждую страницу прописал этими стихами, делая к ним зарисовки. Он неплохо рисовал, особенно для близких людей.
– Восхитительно… – Софа была настолько шокирована, даже ошеломлена, что мне могла нормально произносить слова, – это… просто… я даже не знаю.
Рей заулыбался, а оно и понятно: одна из самых ценных вещей в жизни – это делать другого человека счастливым.
Софа обняла его. Это не такие объятия, какие проделывают лицемерные политики, не такие, как у закадычных подружек в школе, это объятия доверия, признания, преданности и, наконец, любви, такой всепоглощающей, что даже сияние солнца меркнет на ее фоне.
Я хочу, чтобы этот момент вы видели так, как вижу его я. Предположим, что это кино: камера с неравномерной скоростью поворачивается вокруг них, звезды на небе уже не точки, а быстро движущиеся линии, все как в замедленной съемке, и вот сам момент объятия: ветер подул Рею в спину, при этом раздувая волосы девушки, все вокруг стало на три тона темней, сам воздух стал более мягким и уютным
– Думаешь, до конца?
– Посмотрим… – ответил блондин.
***
Я не знаю, как у вас, но мне после каждого насыщенного или просто трудного дня снятся сны. Видимо, мой мозг не может поверить, что это закончилось, и пытается сам сделать все, чтобы развлечься. Мозг – это такой редкостный и эгоистичный самодур, думающий только о выбросе разных веществ для своего «питания» и совершенно не думающий о том, что чувствует при этом его хозяин.
Рею тоже сегодня приснился сон.
Была зима, такая снежная, что от яркости белого снега глаза слезились и отказывались фокусироваться на предметах. Хотя снег, медленно и, как будто нехотя падая на землю, был отнюдь не белым, скорее пепельно-серым, и хлопья его тоже не были такими крупными и пушистыми, как это бывает в самый разгар зимних снегопадов – он был, скорее, как пыль, легкая и невесомая. И парень стоял посреди поляны. Поляна была кругом, а границей круга служили одинаковой высоты сосны и ели. Они стояли, как будто солдаты, охраняющие важный объект, беспристрастно наблюдая за ним.
Рей начал быстро разворачиваться, чтобы понять, где он и что вообще происходит. Не узнав более того, что я рассказал выше, он решил пойти к деревьям и посмотреть, что кроется за их пышными иголками, так хорошо скрывающими и его от внешнего мира, и внешний мир от него. Но вот незадача: сколько бы он ни шел, он не приближался больше, чем на шаг от начального места. Даже если бы он обернулся, что потом и сделает, он бы увидел след от обуви на том же месте, на котором стоял. Он побежал – и снова ничего. Вообще ничего. Рей по-прежнему стоял там, в окружении бесчувственных охранников.
Самое ужасное, что может быть в снах – это ощущение