Он думает: как они уверенны и спокойны, как невыразима красота их правдивых лиц и задающих работу рук, крепких, как рыболовный крючок, засевший глубоко в глотке. Он так же несведущ, как малек; не знает ничего; и не хочет знать – не хочет спрашивать их, даже если предположить (внутреннее окно бесшумно распахивается), что они ответят: в самом ли деле однажды ночью, в августе, один молодой человек… Он стоит на скалах, что вздымают голые уступы в губительный воздух. Юношу поразила метаморфоза, как молния некогда – этот пруд. Наверное, он поплатился за оскорбление, у вас свои резоны, поймите меня правильно, я тут совсем ни при чем. Предположим только, что этот молодой человек воображает воспоминание, воображает свое единственное и последнее воспоминание (остальное, все остальное – только предположения): ужасный удушливый вздох на смертельном безводье, плавятся руки и ноги, он бьется в воздухе (воздухе!) и наконец – падает с ужасным облегчением в холодную, сладкую воду, где и будет пребывать – обречен пребывать вечно.
Предположим, он не может вспомнить, почему это случилось: только предполагает во сне, что так всё и было.
Чем он так вас уязвил?
Или же Повести потребовался посредник, некий maquereau,[7] а он просто подвернулся под руку?
Отчего я не могу припомнить мой грех?
Но Дедушка Форель уже крепко спит, а наяву ничего подобного предположить бы не мог. Все створы закрыты перед его открытыми глазами, всё вокруг – вода, и вода вдали. Дедушке Форели снится, будто он отправился на рыбалку.
V
то что гораздо ты любишь се неложное твое наследье о что ты любишь гораздо у тебя не отъять.
На следующее утро Смоки и Дейли Элис упаковали сумки объемистей дорожного мешка, с которым Смоки пришел из Города, и выбрали узловатые палки из стоявшей в холле вазы, полной тростей, зонтов и всякого такого. Доктор Дринкуотер снабдил их справочниками по птицам и цветам, которые они так ни разу и не раскрыли. Взяли они с собой и свадебный подарок Джорджа Мауса: с утренней почтой доставили коробку с надписью «Открыть Где-то Еще». Как Смоки надеялся и ожидал, в посылке оказалась пригоршня измельченной коричневатой травы с пряным запахом.
Проводить Смоки и Дейли Элис все собрались на веранде, наперебой советуя, куда им отправиться и кого из тех, кто не смог попасть на свадьбу, им следует навестить. Софи молчала, но на прощание крепко и торжественно расцеловала их обоих, особенно Смоки, как бы желая сказать: «Пока», а потом быстро исчезла.
Когда они ушли, Клауд решила проследить за ними по картам и посмотреть, насколько удастся, какие им выпадут приключения: вероятно, небольшие и многочисленные – как раз такие лучше всего распознавались ею по картам. После завтрака она придвинула полированный столик к своему ярко-синему креслу, зажгла первую за день сигарету и попыталась собраться с мыслями.
Клауд