вас?
Она вздрагивает, подается навстречу.
– У нас… – она всхлипывает-, подносит платочек к глазам. Он берет ее за локоть, сжимает, успокаивая. Я думал, что он заговорит сам, но продолжает она.
– У нас несчастье… Наша дочь не вернулась домой. Ушла еще днем и не вернулась…
Вот оно что… А я – то думал…
Впрочем, нечто подобное ты сразу и предположил. Это уж потом в голове всяких страстей накрутил.
Минут десять назад звонок дежурного поднял меня с дивана в кабинете. Чертыхнувшись про себя, я снял трубку. Когда по городу дежурит Викула оперативнику покоя нет. Все время дергает. Может, совпадение, может, нет, но в смену Сердюкова или Дайкова поспокойнее. А тут только с выезда вернулся и на тебе – опять…
– Спустись, дорогой, в дежурку. Заявители пришли… – голосок у Викулы мягкий, вкрадчивый. Прямо масло из телефонной трубки закапало. Так и понял, что-то совсем неинтересное. Выдернул из розетки шнур электрического чайника, тщательно оберегаемого от пожарников, застегнул хомут кобуры, и по скрипящему старше паркетом коридору, пошел к внутренней лестнице во двор. Вот тогда-то и придумал страсти. В который раз убеждаюсь, что первым предчувствиям нужно верить.
Ладно, эмоции эмоциями, а у людей несчастье. Надо работать.
– Куда ушла? Сколько лет? Фамилия, имя, отчество? Во что была одета?..
Я достаю блокнот, ручка наготове. Специально набросал сразу несколько вопросов. Не надо создавать атмосферу допроса. Лучше потом переспрошу, если что забудут сказать.
Отвечает она.
– Плащ – светлый… Туфли – белые… – начинает почему-то с одежды. – А платье темно-синее, в горошек, с белой кокеткой… Горяева Светлана Игоревна… Недавно семнадцать лет исполнилось. А еще у нее сумка, модная такая, Игорь привез, тоже белая, – она снова всхлипывает. И он опять поддерживает ее под локоть.
Интересно, что ей так дался этот белый цвет – все время акцент делает именно на него? И почему говорит она? Супруг менее возбужден или лучше держится, во всяком случае, мог бы, наверное, более внятно изложить суть дела. Сидит как зритель. Странно.
– Скажите, пожалуйста, ваш адрес?
– Карамышевский переулок, дом…, квартира… Учится она в институте управления… На первом курсе…
Закрытые толстым плексигласом внутреннего окна, за нами лениво наблюдают ребята из дежурной части. Хорошо им – сутки отсидели, двое – дома. А у нас, когда запарка – выходные как награда.
– Когда ушла?
– Мы говорили, сегодня… Наверное, после обеда… Меня не было дома… Игорь на работе…
Смотрю на часы – половина второго. Может, рано паникуют? Хотя родители… Шура Бойцов сейчас, наверное, назидательно произнес бы свою любимую фразу: сам обзаведешься детьми – поймешь… У него двое, ему верить можно…
– В свое отделение милиции обращались?
– Я звонила. Но мне сказали, что разыскивать положено только через пять суток. Закон такой…
М-да.