с некоторым недоверием, однако с течением моей речи глаза ее удивленно раскрылись, что при ее выдержке выглядело нарушением приличий.
– Прошу простить меня, мадам. Я очень мало знаю о вас и, видимо, согрешила, сделав поспешный вывод. Но молодежь сейчас очень расчетлива, а нравственные принципы отходят на второй план.
– Я не сержусь на вас, миссис Добсон. Старшему поколению в любые времена свойственно считать молодое поколение худшим, и с этим ничего не поделаешь. К тому же вы болеете душой за семью графа и предпочли сразу счесть меня хищницей, охотницей за богатством, не дав себе труда разобраться в ситуации.
Я чувствовала стеснение от того, что вынуждена так говорить с пожилой женщиной, но понимала, что мое положение здесь решается в эти минуты. Как я сумею поставить себя в этом доме, так меня и примет экономка, а за ней и все остальные.
Миссис Добсон молча смотрела на меня, как бы взвешивая услышанное. Она явно не собиралась так скоро отказываться от своего убеждения, но в то же время мои слова задели ее. Я решила добить эту упрямую женщину, пока она не осадила меня своим холодным голосом.
– Ко всему сказанному хотелось бы добавить, что господин граф обладает достаточным умом и жизненным опытом, чтобы не попасться в сети молодой и неопытной в светских интригах девушки. Он выбрал меня вопреки моей воле, но здесь я поняла, что должна гордиться оказанной мне честью.
Миссис Добсон низко склонила голову:
– Вы преподали мне урок, мадам. Прошу вас к столу, завтрак уже готов.
Я чувствовала, что одержала победу. С этой женщиной было не так сложно подружиться, как мне казалось, просто надо выбрать правильный тон и запастись терпением. Она сама хотела, чтобы граф женился, но за столько лет привыкла быть в Эммерли полновластной хозяйкой и теперь боится и ревнует. Я решила, что на сегодня откровений достаточно, и молча последовала за ней в столовую, бросив перед этим взгляд на портрет Эммы. Мне казалось, она одобрила бы мою борьбу за достойное место в жизни.
Глава 8
После завтрака мы с Джейн поехали в соседний с поместьем городок. Там мы посетили парочку модных лавок (больше их тут и не было), а затем посидели в кондитерской.
Потянулись спокойные однообразные дни. Весна переходила в лето, и я много гуляла, читала в беседке, мужественно продираясь вместе с историками сквозь тернии веков, или сидела на скамье в гроте, воображая себя какой-нибудь нимфой или древней богиней.
Матушка часто присылала мне письма, в которых сообщала, что они с тетей готовятся к переезду в новый дом, и эти приятные хлопоты внесли много радости в их размеренную жизнь. Я посылала им безделушки и деньги из тех, что оставил мне граф.
Граф написал мне всего однажды, и я старалась меньше вспоминать о нем. Отношения мои с прислугой складывались ровно, я не пыталась нарушать привычный уклад этого дома, и повода для конфликтов с миссис Добсон у нас не было.
Иногда я спрашивала у нее что-нибудь по поводу ведения хозяйства, и видно было, что