и целые горы зелени, фруктов, орехов и кукурузы. При этом приличная квартира в пригороде Тбилиси оценивалась в каких-то шесть тысяч лари.
Ха! Скажите, пожалуйста!
Давид Гванидзе, выкуривавший две пачки «Парламента» в день, запросто смог бы обзавестись такой квартирой за счет одной только экономии на сигаретах. Впрочем, такого желания у него не возникало. Когда пришло время выбирать, Гванидзе предпочел поселиться в уединенном доме на Джавахетском нагорье, и такое положение вещей устраивало его во всех отношениях.
Он был неприхотливым человеком, привыкшим к спартанскому образу жизни. Тем не менее сбережения у него водились, солидные сбережения. Возможно, он был самым состоятельным человеком во всем малонаселенном Болнисском районе Грузии, простирающемся от границы с Азербайджаном до русла Куры.
Кто знает?
Гванидзе не сорил деньгами и вообще редко появлялся на людях. Минувшим летом он раз в неделю отправлялся в Тбилиси, чтобы обстоятельно пообедать в одном из тамошних духанов, где кормили ничуть не хуже, чем в дорогих ресторанах «Европа», «Метехи» или «Алазани». Гванидзе не любил ресторанную суету. Избегал он также новомодных клубов и казино, справедливо полагая, что на молодежных танцульках в «Казбеги» ему делать нечего, а визгливый джаз в гостинице «Аджария» пусть слушают те, у кого и без всякого джаза мозги набекрень. Если уж Гванидзе хотелось вкусить плодов ночной жизни, то он выкладывал пять лари за вход в кабаре «Оскар», наслаждался программой стриптиза, а потом выбирал девочку посочней да попышней и увозил ее к себе.
С недавних пор необходимость пользоваться платными услугами тбилисских проституток отпала. Все, что приобретал Гванидзе в столице, умещалось на заднем сиденье его джипа – продукты, курево, выпивка, всякие житейские мелочи или, например, старые манекены из папье-маше, завалявшиеся в парикмахерских. Последние доставались ему почти даром.
«Лендровер Дискавери» с шипованными данлоповскими шинами был единственным наглядным предметом роскоши, которую он себе позволял. Впрочем, какая это роскошь? На чем еще, как не на джипе, ездить по извилистым дорогам Малого Кавказа, вздымающимся на два-три километра над уровнем моря?
Слегка разреженный воздух был привычен для легких Гванидзе. Жилище в горах ему нравилось. Проблем с электричеством, газом и отоплением не возникало. Прежний владелец двухэтажного дома установил в подвале двигатели, работающие от мощных аккумуляторов электровозов. Они исправно качали и грели воду, а газовые камины, подключенные к баллонам, обогревали дом. Единственное неудобство доставляло монотонное жужжание, издаваемое этими устройствами. Но это была не такая уж высокая плата за уединение, к которому стремился Гванидзе.
Его дом находился в двух километрах от озера Табацкури, возникшего в незапамятные времена прямо в жерле остывшего вулкана. Четырнадцать квадратных километров чистейшей воды, и ни души вокруг. Когда-то тут было полным-полно туристов, но после развала СССР многое, очень многое переменилось.
«Был туризм, стал терроризм», – подумал Гванидзе.
Хотя мысль была забавной, он не улыбнулся. Его взгляд был прикован к кремовой «Волге», катившей по дороге, что пролегала вдоль скалистого побережья озера. У развилки машина свернула и начала преодолевать затяжной подъем к дому. Вскоре Гванидзе смог разглядеть на ее боку трафаретные шашечки, нанесенные в те незапамятные времена, когда еще существовали всякие там таксопарки, тарифы и графики выездов, о которых нынче и думать забыли. За рулем допотопной «Волги» сидел не кто иной, как старый армянин по прозвищу Ара, известный всей округе.
Как правило, он возил пассажиров из Тбилиси в райцентр Марнеули или в близлежащие поселки, куда не ходили рейсовые автобусы. Случалось, он даже доставлял редких гостей непосредственно к Давиду Гванидзе. Но нынче Гванидзе не ждал никаких гостей, да и человек, сидевший рядом с Арой, был ему незнаком.
Кто он такой, этот тип, прячущий глаза за сверкающими очками и баюкающий на коленях портфель с золочеными застежками?
Какая нелегкая его принесла?
Гванидзе спустился вниз, а затем, заметно косолапя и переваливаясь на ходу, направился к «Волге», остановившейся посреди двора.
Могучий, рослый, заросший черной бородой по самые глаза, с крупным носом, перечеркнутым шрамом, он смахивал на дикого горца, которому шутки ради вздумалось обрядиться в спортивный костюм и держать под рукой мобильный телефон вместо кинжала.
Вокруг «Волги» оседала густая пыль, серая и сухая, как порох. Никелированный олень сиял на раскаленном капоте, отражаясь в глазах Гванидзе. Один из них был стеклянным, что придавало взгляду обладателя пугающую проницательность, особенно когда он умышленно смотрел на собеседника по-орлиному, не мигая.
Ара, намеревавшийся поздороваться с хозяином дома, наткнулся на этот пристальный взгляд и предпочел уронить голову на баранку, прикидываясь сильно уставшим.
Зато распахнулась правая дверца такси, выпуская наружу козлобородого пассажира в легкомысленном голубом костюмчике. Гванидзе выжидательно замер. Что нужно