Караваева обратился на контингент отделения, опять собравшийся вокруг него. Секретарь понял, что вновь остается один.
– Постойте! – закричал он вслед Козопасову. – Уведите меня отсюда.
– Конечно, конечно, – подскочил тот, – сейчас мы пойдем дальше, экскурсия продолжается.
– Экскурсия закончена, – оборвал его Караваев, – ведите меня к главврачу.
– Да как же… ведь вы хотели увидеть…
– Все, что я хотел увидеть, я уже увидел, – твердо сказал Караваев. Присутствие духа постепенно возвращалось к нему. Дверь отделения распахнулась, и секретарь поспешно выскочил прочь. Он достал платок и вытер лицо, поскольку до сих пор ощущал на нем слюнявые поцелуи вонючей старухи, посмевшей назвать его своим сыном. Ну ничего, этот болван Козопасов ответит за все. Болван стоял рядом и переминался с ноги на ногу. На лице его была написана почтительная робость.
– Неужели не идем дальше? – осторожно спросил он. – Ведь самое интересное впереди: мужское отделение, затем хроники, потом спецотделение… Пойдемте, не пожалеете. И, главное, тот, кого вы так хотите увидеть.
– Нет, – твердо ответил Караваев, – на сегодня достаточно.
– Ну нет, так нет, – покорно согласился Козопасов.
И вот они снова в кабинете главврача.
– Что так быстро? – удивился тот, рассматривая злое красное лицо секретаря.
Не отвечая, Караваев лихорадочно, обрывая пуговицы, стаскивал с себя халат.
– В чем дело? – строго спросил Ситников, обращаясь к Козопасову.
– Небольшая неувязочка, – промямлил тот, опуская глаза.
– То есть?
– Он меня бросил на растерзание этих сумасшедших баб! – завопил Караваев. – Меня чуть не убили.
– О! – взволнованно воскликнул главврач и вскочил из-за стола. – Не может быть!
– Может, – надрывался Караваев, – именно может!!! Это не просто безобразие, это дискредитация ответственного работника. Политическое дело.
– Ну прямо уж политическое, – неожиданно нагло отозвался Козопасов, – велика важность, дала ему Зойка по морде.
– По морде? – изумился Ситников. – И ты допустил?!
– Так уж получилось, – уныло произнес Козопасов.
– Ты уволен, – холодно произнес Ситников. – Он уже уволен, Аркадий Борисович, – официальным тоном обратился он к Караваеву.
– Так тебе и надо, урод! – мстительно произнес секретарь.
– Ромуальд Казимирович… – канючил Козопасов, как провинившийся школьник.
– Уволен, и точка! – Ситников был непреклонен. – Таким, как ты, не место в советской медицине. Садитесь, Аркадий Борисович, – обратился он к Караваеву, – сейчас самое время расслабиться. – Ситников достал из сейфа початую бутылку коньяка. – Рекомендую, армянский «Двин», отличная вещь, между прочим, расширяет сосуды.
– А как же со мной? – ныл Козопасов.
– Убирайся, ты мне не нужен.
Козопасов, сморщившись, вышел за дверь.
– Сейчас проглотим