Надежда Никитина

Ключевой возраст


Скачать книгу

Обещай молчать о нашем разговоре.

      Он усмехнулся:

      – Какие тайны в наше время? Чего ты испугалась? Кабинетный призрак увидела?

      – А ты его видел? – с невольным интересом съехала я со «своей» темы.

      О призраке из кабинета Снежанны уже шептались в школе. Он, дескать, мог выполнить любое желание и ответить на любой вопрос, только если ты окажешься в кабинете один на один с ним, трижды позовешь его и оставишь подношение. Снежанна Сергеевна строго следила, чтобы в партах и на подоконниках не оставляли вафли и бутерброды из школьного буфета, а паломничество в свой кабинет и вовсе пресекала. Ключ не доверяла никому, дежурных не оставляла одних.

      Но Кирилл, кажется, не шутил.

      – Мне он явился. Не веришь? Я точно знаю, что он в невидимом воздушном коконе. Мордочка, как у кенгуру. У передних лап несколько локтей и они гнутся в любую сторону, а нога одна. Сзади разворачиваются крылья, похожие на крылья летучих мышей. Рост может меняться.

      – Боже, какое страшилище! – вырвалось у меня.

      – Не скажи, – продолжал дразнить Кирилл. – Он вполне позитивный парень. Партизанит у нас, выполняет спецзадание. У них в потустороннем мире перепутаны жизненно важные определения. Они долг называют любовью.

      Я поймала момент и начала переводить разговор на его отношения к Ангелине.

      – Боже! Какое страшилище! – передразнил он меня. – Это она поручила меня обработать?

      – Ты как догадался?

      – Не ты первая. Вместо того, чтобы утирать слюни нашей Барби, оглянулась бы вокруг. К тебе неровно дышит один наш общий знакомый. Ты случайно не о нём стихи слагаешь?

      У меня моментально загорелись щеки и выступили слезы. Я тотчас отвернулась и заспешила в сторону как будто для того, чтобы найти урну для пустого стакана из-под кофе, но не сдержалась и всхлипнула.

      Кирилл в два прыжка догнал меня и схватил за запястье.

      – Ты чего? Я же не в обиду, а информативно…

      – Про стихи Барби разболтала?

      Я боялась спросить, какое именно стихотворение Ангелина обнародовала. В тетради, которую ей доверили на один вечер, были и такие, где называлось имя. Кирилл ничего определенного сказать не мог.

      – Она не про тебя, а про себя вела речь. Твои стихи использовались как иллюстрация к её неземному чувству.

      Я долго гуляла по парку и думала, с какими глазами войду завтра в класс. Может, надо мной уже смеются, а я не замечаю? Может, тот человек, кому посвящены стихи, отзывается обо мне так же, как Кирилл об Ангелине?

      Устав, я присела на скамейку. От досады и холода вновь захотелось плакать. Слезы исказили панораму старого парка. В темноте на границе видимости засверкали звезды, яркие и незнакомые. Я будто повисла между чёрным небом с багровой зарёй и серыми волнами с кровавыми бликами. Я перестала мёрзнуть и ощутила, как грунт под ногами начал шевелиться. Я ли это, если в мозгу зазвучали странные