по полной.
– А с чего ты решила, что я воспользовался этим по полной? Ну, подумаешь, отжарил Джину. Хочешь сказать, что вы с французом не трахались весь месяц после того, как ты бросила меня?
– Уэс, – предостерегающе произнесла я, но он не стал слушать.
– Так и есть. Никакой разницы не вижу. Официально мы с тобой не пара, но тебе отлично известно, что я брошу кого угодно и что угодно, лишь бы быть с тобой… Но, как бы банально это ни звучало, у мужчин тоже есть потребности. И, думаю, будет лучше, если мы не станем их обсуждать.
Прикусив губу, я уселась на кровать.
– Да, конечно. Я не могу предъявлять никаких прав на тебя, если не готова дать тебе такие же права, но, Уэс…
Мой голос сорвался, и я не смогла продолжать.
– Милая, не молчи… пожалуйста, черт возьми, Миа. Я сделаю все что угодно, лишь бы остаться в твоем сердце. Ничего не изменилось.
Неважно, что он говорил, но это была неправда. Нам как будто надо было начать все с начала, потому что мое сердце вновь оказалось крепко запертым в ящике Пандоры.
– Я просто не хочу тебя потерять.
– Миа, ты всегда остаешься в моих мыслях, и когда ты будешь готова к большему, и то, что есть между нами, сможет развиться во что-то настоящее… мы с этим разберемся. Ты и я.
– Ладно. Только одно, Уэс…
– Все что угодно, милая.
– Помни меня, – сказала я, разъединилась и отключила мобильник.
Я больше не могла ни секунды говорить с ним. Мне надо было вернуться к работе и убрать все свои вещи в шкаф, чтобы я могла сосредоточиться.
Ну погоди, Мейсон Мёрфи. Сейчас ты получишь шоу всей своей жизни.
На меня внезапно обрушились запахи хот-догов, попкорна, пива и бейсбольного поля. Для такой девчонки, как я, это почти равносильно райскому блаженству. Мейсон вел меня за руку по подземному туннелю бейсбольного комплекса. Было почти невозможно держать покерное лицо, когда он провел меня через раздевалку. Да, чертову раздевалку. Полуголые, а временами и вовсе голые красавцы, способные вызвать у любой нормальной девушки обильное слюноотделение, стояли и трепались о всякой ерунде в преддверии матча. Будь я кем-то другим, я бы прикрыла лицо руками или, по крайней мере, попыталась бы изобразить скромницу. Но нет. Только не я. Я пялилась на них, словно прыщавый подросток, наблюдающий в бинокль за переодеванием соседской девчонки постарше через закрытое жалюзи окно.
– Привет, Джуниор. Хочу познакомить тебя со своей девушкой, – сказал Мейсон Джуниору Гонсалесу, кетчеру бостонских «Ред Сокс».
На секунду, сжимая каменнотвердый бицепс Мейсона так, словно пытаясь отжать воду из полотенца и охладить собственный разгоряченный лоб, я ощутила себя осчастливленной девчонкой-фанаткой. Мейсон накрыл мою руку своей, покровительственно похлопал и, взглянув сверху вниз, лихо подмигнул.
– Приятель, похоже, у тебя завелась новая поклонница.
Испанец был высоким и мускулистым. Его штаны обтягивали бедра толщиной с древесный ствол, при виде которых чувствительное местечко у меня между ног сладко заныло.